Кто в мешке?

В первую очередь проверялась экипировка, чинились порванные осенью маскировочные костюмы, комбинезоны, производилась подкраска кряковых профилей. Боеприпасы, оставшиеся с осенней охоты, снаряжались в патронташ в первую очередь и доукомплектовывались уже свежей закупленной партией.

Узнав о начале и сроках проведения весенней охоты (в этот раз законом было определено десять дней), мы с товарищем немного огорчились, однако выхода не было. Дело оставалось за самым главным – за подсадной уткой, помощницей всех любителей весенней охоты. Не имея возможности содержать подсадную утку, Владимирыч решил воспользоваться помощью старых знакомых, которые проживали в частном секторе Ногинска. Так вопрос о приобретении подсадной был закрыт. Почистив свою двустволку, вспомнив последние выходы зимнего сезона, я загрузил машину всем необходимым и выехал за товарищем.

Пятница, вторая половина дня. Дачники медленно, но уверенно движутся по направлению к своим хозяйствам, не уступая друг другу полосы движения, создавая тем самым пробки. К счастью, это побуждает вспомнить, а все ли взял, может, что-то забыл…

Встретившись с Владимирычем, мы двинулись во владимирские угодья с заездом в Ногинск за нашей подсадной. Мужчина лет пятидесяти встретил нас приветливо. Мы перекинулись парой слов об охоте, нам дали мешок с уткой и пожелали удачи. Мне показалось, что в мешке находился кто-то однозначно больше утки. Почему владелец не похвалился работой подсадной и не пересадил ее в корзину, я понял уже позже, по прибытии на базу.

Нас встретил егерь Владислав Владимирович, очень грамотный и опытный охотник со стажем, выдал соответствующие документы, провел инструктаж о порядке применения оружия и о правилах охоты. И тут я заглянул в мешок, где сидела наша утка, и замер: там находилось нечто, что я и представить себе не мог.

После взаимных приветствий и воспоминаний о проведенных охотах началась демонстрация новых ружей и показ подсадных. Дело дошло и до нас. «А мы до начала открытия показывать никого не будем», – сказал я и добавил, что, мол, сглазите, и замер, ожидая в ответ недовольство. «Нет так нет, – ответили охотники, посмеиваясь. «Владимирыч, у нас, что-то страшное там! Лысая голова и шипит, – сказал я товарищу. «Наверное, с дороги устала, – успокоил он. – Видно, рабочая, голос тренирует».

Расположившись в охотничьем домике в полутора километрах от базы, мы решили заняться нашим добром. Взяли мешок и пошли на речку подготовить утку. По дороге, вдыхая пронзительный весенний воздух, мы наслаждались запахами, щебетанием птиц и видом быстро тающего под теплыми лучами солнца снега. И вот мы открыли мешок, а там... Это была черная птица, с лысой головой, с хохолком, которая шипела и кивала. Вот это подарок, вот это сюрприз! «Индоутка», – сказал я обреченно Владимирычу. Одно радовало, что перед охотниками не опозорились.

Пока мы обдумывали, что делать, утка принялась прихорашиваться, чистить перья, купаться. Неожиданно я вспомнил фразу Владимирыча, когда он договаривался по мобильнику о приобретении утки: «Нам бы утку для охоты. Какую? Да любую!» А между тем мой товарищ прогуливался с уткой вдоль берега, как горожанин с собакой, удерживая ее за поводок, и разговаривал с ней, тоже как с собакой.

Наступил долгожданный вечер, и мы после ужина легли отдыхать, привычно утешая себя пословицами: «Утро вечера мудренее» и «Что Бог ни делает, все к лучшему».

Крепкий сон нарушил звонок будильника, сигнализируя о подъеме и подготовке к выходу. Темнота не мешала расставлять профиля; холодная вода, обжигая руки, напоминала о ранней весне. Высадили наше чудо – ничего не поделаешь, другого выхода нет! – укрылись в шалаше и стали наблюдать. Шипение нарушило утреннюю тишину, и тут нас разобрал смех – не удержаться! Свист крыльев чирка-свистунка заставил приготовиться, однако расстояние до того места, куда он подсел, было метров пятьдесят.

Посмотрели мы на нашу утку, а она плавает вокруг кружка, как подлодка с перископом, – одна голова торчит. Чирок не выдержал, снялся с места и приблизился к утке на расстояние верного выстрела. Громкий раскат прервал его движение. Владимирыч поздравил меня с полем, и добавил: «Надо утку срочно спасать! Еще утонет, зараза!» Приблизившись к ней, мы опять дружно расхохотались.

Наша помощница самостоятельно забралась на корму, цепляясь за нее лапами, как скалолазка из песни Высоцкого, и нырнула в ноги Владимирычу. «Признала хозяина, – улыбнулся я. Мы подобрали селезня и поплыли к берегу. Укрыли утку маскировочной сетью и принялись рассматривать добытый трофей.

Время подходило к полудню. Собрав профиля и усадив утку в корзину, мы пришли на базу. Спустя некоторое время позвонили Владиславу Владимировичу похвастаться добытым трофеем и после небольшого отдыха отправились домой. По пути завезли «подсадную индоутку» хозяевам и, улыбнувшись друг другу, сказали, что работает она отменно.

Этот урок запомнился нам надолго. Как говорится, доверяй, но проверяй, кто у тебя в мешке.