С протухшего лося - хотя бы рога

В один из дней декабря, команда охотников из членов правления районного общества охотников выехала на отстрел одного лося. Зная, что за этой командой нужен «глаз да глаз», председатель РООиР командировал с ними старшего охотоведа.

Едем!

В качестве «контролера» – охотовед Николай Иванович.

Его уважали за справедливость, принципиальность и... побаивались.

На охоте на копытных всякое бывает.

На линию стрелков может надавить не один лось, а два и, не дай Бог, три.

Высаживают нас у Суховой сторожки – дальше дороги для нашей автомашины нет.

Окружив своего начальника, слушаем инструктаж и напутствия Николая Ивановича:

– Смотрите: только одного! Всем понятно?

Хором отвечаем:

– Понятно!

– Ну, тогда распишитесь.

Шагаем по дороге. По просекам отмечаем: пройден один квартал, второй.

А вот и лосиный переход через дорогу. Все разом оживились, подтянулись к следам. Смотрим на своего командира, будто он наверняка знает, где лоси могут остановиться.

В той стороне, куда тянутся следы лосей, пойма речки Мысовки, заросшая ивняком и мелколесьем, так что за 20 метров ничего не различишь.

Двое уходят по просекам обрезать выход лосей из квартала. Остальным приказано ждать.

Возвращаются с известием – ничего нельзя разобрать. Следов столько, что сам черт не разберет. Бурное обсуждение, масса дельных «советов». Как же! Все специалисты, но решение одно – «слепой загон».

«Слепой загон», как бывает частенько, оказался пустым. Целый час стрелки мерзли на просеке, стоя каждый на своем номере. Загонщики, в конце концов, совсем запутались в лосиных набродах и, не зная куда «гнать» – по своим же следам вернулись на дорогу.

Капитан пошел снимать с номеров замерзших стрелков, и те, кляня бездарных следопытов, опять столпились на дороге.

Читайте материал "Не дайте себя обмануть в охотхозяйстве: определяем свежесть следа"

Время к обеду. Декабрьские деньки не такие длинные. След в след идем по лосиной тропе, которая, как и предполагалось, привела в пойму речки. По погрызам ивняка видно, как лоси кормились тут, переходя от одного куста к другому.

Как их тут возьмешь? Ни просек, ни дорог – сплошная стена ивняка, осин, берез. Идущий впереди первым заметил пятно серого цвета, чем-то напоминавшее силуэт лося, стоящего за кустами.

– Лось!? – зашептал он.

Шедшие за ним натыкались на мешки впереди идущих, вытягивали шеи по направлению руки в сторону непонятного пятна.

Разглядеть невозможно, стрелять нельзя. Один из охотников залез на плечи друга, пытаясь разглядеть непонятное. Пока смотрящий сверху, держась за голову и усаживаясь поудобнее, на плечах разглядывал что-то там за кустами – серый силуэт спокойно подвинулся вправо и... исчез.

Продираясь сквозь кустарник, идем туда.

Так и есть! Свежие следы и кучка еще дымящихся орешков лосиного помета.

Воодушевленные, быстро расставились по руслу речушки, где не было сплошных зарослей и каждый видел соседа, стоящего недалеко.

Загонщики прокричали заросли по обе стороны русла. Лосей и след простыл.

Время – третий час. Идем назад, на дорогу ближе к Ляпинским болотам.

Обкладывать по следам лосей уже некогда, организуется «на удачу» еще «слепой» загон. Стрелки стоят на просеке, идущей почти параллельно дороге. Загонщики орут с левой стороны. Многим охотникам известно это место, как «садок» лосей, кабанов, оленей.

Когда-то здесь вручную добывали торф, сапропель. Сегодня это непроходимые заросли ивняка, камыша, осоки. Трудно проходимые топи, трясина.

Зверь всегда находил здесь убежище и невредимым уходил по только ему известным тропам.

Вижу, как три лося, один за одним, перескакивают дорогу, исчезают, выходят на просеку.

Везет Михаилу Шилову. Выбрав идущего последним, самого крупного – стреляет.

Мелькая среди сосен, лоси уходят вглубь квартала.

Подтягиваемся к месту стрела. Михаил в это время, срезав прут попрямее, намотав на его конец тряпочку, зачем-то прочищал стволы своего ружья. Зачем он это делал – так никто и не понял. Подошел и Николай Иванович.

– Кто стрелял?

– Михаил.

Пройдя метров сто по следам, обнаружив кровь на снегу, Николай Иванович определил – лось ранен в ногу. Нужно добирать! Но как? Уже темнеет!

Читайте материал "Охотхозяйства придумали новую схему обмана охотников"

Я и еще кто-то, сбросив мешки, рванулись перехватить раненого лося на боковой просеке. Бегом туда, и вот он, широкий просек, между 6-м и 13-м кварталами Северного лесничества. Собрав в кулак весь свой азарт, проваливаясь в снег, рвемся вперед по кочковатому болоту в сторону 14-го квартала.

Дышать уже нечем, кровь прилила к горлу. На бегу оглядываюсь, но что-то не вижу и не слышу моего напарника. Видно, остановился, надеясь на меня, бегущего впереди.

Сил уже нет – встал, немного отдышался у крайней сосны. Разломив ружье, проверил патроны в стволах. Мысль одна – успел лось перескочить эту просеку или ушел дальше по прямой?

Уминаю под собой снег. Я почти пробежал половину просеки, до конца ее – метров 200. Только бы загонщики чуть-чуть подождали и не пошли раньше времени вслед лосям.

Что-то тихо, спокойно.

Уже в сумерках, чуть впереди от меня, выходит справа лось и, слегка прихрамывая, идет поперек просеки. До него – метров 30, его хорошо видно на чистом месте. Раз за разом стреляю по нему.

На махах лось преодолевает расстояние до стены леса и исчезает среди деревьев 6-го квартала. Перевожу взгляд то в сторону, где скрылся лось, то в сторону, откуда он появился. Где же загонщики? Лось давно вышел из квартала, а их все нет. Опять запутались в следах или вообще не пошли?

Подождав еще немного, своим следом выхожу на дорогу. На ней кучей стояла вся наша команда. С нетерпением ждали результатов, услышав два выстрела. Оказывается, «члены» и не думали перехватывать раненного лося – топтали дорогу.

– Ну? Как?

– Ушел! – был ответ.

– Ладно, завтра проверим, – сказал нам охотовед, и мы, обсуждая события дня, с надеждой на завтра, пошли к сторожке.

На другой день все как один были на широкой просеке.

– Вот здесь я стоял, оттуда вышел лось, на этом месте я по нему стрелял, а ушел он в ту сторону, – рассказывал я всем, столпившимся у вчерашнего следа.

– Так! Идем по следу. Лось ранен, на снегу кровь, местами целые сгустки, даже на стволах березок.

Прошли не больше километра. Осторожно, с опаской подходим к туше лося, лежащего на боку.

Читайте материал "Как дурачат в частных охотничьих хозяйствах"

Бык! Огромная голова с рогами в 6 и 7 отростков. Конец верхнего отростка отломан. Под тушей быка снег подтаял, пропитан кровью. Ноги лося, как деревянные, замерзли и не гнутся. Живот слегка вздут.

Обступив лося, решаем, что с ним делать?

Лось не разделанный, в шкуре пролежал почти 18 часов. Не испортился ли он? Не отравимся? Все вопросы «с намеком» к Николаю Ивановичу.

Дальше – больше, приводим все более удивительные доводы, что лось как бы дохлый и его нужно сактировать. Найти и отстрелять другого.

После долгих уговоров Николай Иванович, наконец, согласился, и все дружно взялись разделывать тушу.

Отделив шкуру, нашли два входных отверстия в грудной клетке и рану на передней ноге, чуть ниже лопатки. Возник вопрос:

– А голову кому? Да еще с такими рогами!?

Михаил стал уверять всех, что он первый стрелял в лося, ранил его, и он далеко не ушел.

Я, в свою очередь, доказывал, указывая на раны в грудь: «Это после моих выстрелов на просеке. Лось прошел какое-то расстояние и вот он – перед вами».

После долгих споров, охотовед принял мою сторону – команда его поддержала.

Мне, «как стрелку», разрешили забрать лосиную голову, не забыв поздравить с удачей.