К шести утра подъехала машина, и по относительно малолюдному шоссе мы быстро направились на Московскую кольцевую автодорогу. Все шло хорошо, но километра за три до моста через Москву-реку поток машин стал гуще, и мы попали в пробку — проклятие современного автодвижения. Я начал волноваться: не опоздать бы к охоте! Моего напарника одолевали те же мысли.
— Да, на пробку я не рассчитывал в это время, — после некоторого молчания сказал Михаил. — Думал, обойдется. Ведь только еще половина седьмого. А автомашины, как муравьи, облепили дорогу и выматывающим темпом двигаются еле-еле.
— Что-то случилось, — предположил я, — скорее всего, авария.
Но вот наконец проехали мост через Москву-реку и в самом конце увидели, как эвакуатор грузил расплющенную в лепешку легковушку. Рядом стоял огромный трайлер и полицейская автомашина. Вот и причина пробки, на которой мы потеряли сорок минут.
Дальше задержек не было, и, проскочив небольшой городок, через двадцать минут мы остановились в Озерном. Там встретили на улице уже знакомый нам по прошлой охоте специально оборудованный «Урал». Недалеко от него стояла большая группа людей в камуфляжных костюмах, охотники.
Мы были, как всегда, без нужных патронов, поскольку такая охота случается у нас не реже, чем раз в пять лет. Выручил приятель моего напарника и дал нам пачку патронов, одну на двоих.
— Хватит на пару дуплетов, — заметил он.
Мы провозились с переодеванием и переобуванием и опоздали, и машина ушла без нас. Вот как отозвалась пробка на мосту.
— Ребята, не огорчайтесь, — заявил Сергей, наш визави и снабженец патронами. — Я их сейчас нагоню. «Японка» у меня прогрета, а маршрут я их знаю.
Сели, и минут через десять замелькал впереди кузов «Урала». Спустя минуту мы уже перебрались в теплый кунг.
При чем здесь вальдшнепы, спросите вы, обратив внимание на заголовок. Зима в этом году была малоснежная, а теплый февраль и особенно март почти «доконали» снег. В полях его уже не было, а в лесу затемнели бесснежные поляны. Все охотники были в коротких резиновых сапогах. Мы с Мишей готовились к весенней охоте, королем которой у нас всегда был вальдшнеп. Еще бы! Конец марта — о какой же дичи мечтают охотники?!
Сквозь пни и коряги, ямы и колдобины ломились наши «Уралы».
— Так как же волков обложили? — спросил я у главного окладчика, моего бывшего студента Сашу.
— Так позавчера хорошая пороша была, — ответил он. — Я выехал на снегоходе следочки посмотреть в углу, который представлял собой большой лесной остров. Тут и наткнулся на свежие следы, идущие в отъем. Быстро вернулся за флажками и егерями. И хорошо, что взяли пять катушек. Одиннадцать километров пришлось окружить. А сегодня, когда я еще раз проверял входы-выходы, вальдшнепа поднял.
— И я вчера видел, как вальдшнеп тянул, — вмешался в разговор другой егерей.
— И чибисы уже прилетели, — добавил третий.
И пошли разговоры про весеннюю охоту.
День разгорался. Было солнечно, тихо и тепло. Съехались на большую поляну все наши вездеходы, и я обозрел такую массу охотников, какую мне не приходилось видеть ни на одной из облав.
Начали составлять списки — оказалось более семидесяти человек. Специально пишу цифру прописью, чтобы не подумали, что я ошибся. Шутки шутками, а технику безопасности надо соблюдать и ставить свою подпись. Вот тут меня познакомили с А.Ф. Дигилевичем, фотокорреспондентом журнала «Охота и охотничье хозяйство». Чутье не подвело этого известного фотохудожника, но об этом чуть позже.
Вновь прозвучала команда «По машинам!», и охотники быстро расселись по вездеходам. Наш «Урал» отъехал с километр от места сбора, и старший команды предложил высаживаться первым стрелкам. Спрыгнув, мы вчетвером пошли вдоль линии флажков выбирать себе место для номера. Я зашел за линию оклада метров на 20 и, не торопясь, когда встали уже два стрелка, отошел от них метров на сто и встал у толстой березы, где часто, а где редко росли ели, ольха, осины. Слева от меня расположилась небольшая и хорошо просматриваемая и простреливаемая поляна, справа — довольно густые кусты ивняка.
Вынул ружье, собрал и положил чехол на высокую кочку возле березы, устроив себе удобное сиденье, на котором решил переждать, пока устроится вся наша охотничья армада. Но вот затихли вдалеке автомашины. Солнце грело спину, и я, разнежившись, задремал.
Как хорошо, как благодатно в лесу! Воздух чист, прозрачен, почки берез начали набухать, их легкий смолистый запах убаюкивал, как эфир. Передо мной на остатках снега лежали свежие, блестящие, коричневые лосиные орешины, подтверждая тем самым недавнее присутствие этих зверей возле номера Далекий выстрел вывел меня из разнеженной полудремы.
В уже собранное ружье я вложил патроны с картечью и встал спиной к березе, чтобы больше не делать лишних движений. Где-то впереди донесся крик загонщика. Не сильно ли они шумят, да еще стреляют, подумалось мне. Но, как оказалось позднее, охотоведы и егеря знали свое дело.
При больших окладах — а наш был очень большой — тактика загонщиков меняется. Вместо тихого постукивания, покашливания, побрякивания, волков выгоняют очень энергично — со стрельбой и громкими криками, иначе звери могут отсидеться, затаиться и не выйти на номера. Вот такой урок получил я от своих бывших студентов, которые в год теперь делают по десять — двенадцать окладов на волков, и практика у них богаче моей. Как говорится, век живи, век учись.
Раздались еще выстрелы и еле слышные голоса загонщиков, а вскоре справа от меня на линии флажков прогремел дуплет. Потом еще, почти в том же самом месте, а затем одиночный выстрел. Добивает, решил я. Но когда завершилась охота, я узнал, что это стреляли «успешные» мазилы. Но волков они не пропустили и завернули в оклад.
Пока я размышлял и подбивал итоги первых дуплетов моих ближайших соседей, загрохотали частые выстрелы. Стреляли загонщики, стреляли номера, и все дальше и дальше от меня. Чу! Вот опять справа что-то слегка захрустело, зашуршало, и на десять метров на меня вывалил кабан высотой со стол.
Неспешной трусцой он прошествовал мимо, не замечая меня и не обращая никого внимания на высокий пень у березы. Он вышел на кромку поляны, а потом завернул в лес и вернулся в оклад. А как хорошо шел! Как подставил мне левый бок, как будто дразнил и знал, что охота на кабанье племя уже запрещена.
Минуты через три после моей встречи с кабаном, справа от меня метрах в двухстах опять раздались частые выстрелы, дуплет за дуплетом. Затем я услышал громкий визг, похожий на собачий. Еще выстрел — и все затихло…
Постояв с четверть часа, я решил сходить к соседу справа, поскольку и выстрелы и крики загонщиков прекратились. Шагая по болоту и кочкам, через кусты и прогалины, подошел к группе охотников, которые бурно обсуждали события только что закончившейся охоты. Как и почему они мазали, обычно говорят виновные. Им мешали то кусты, то тростники и еще не поймешь что.
— Так где же трофеи? — спросил я.
Рослый парень с лицом, светившимся от счастья, повел группу охотников к убитому волку. Зверь находился на поляне среди редких кустов ивняка метрах в 150 за линией стрелков. Это была волчица средних размеров в богатой зимней шубе. Главный окладчик Саша подвесил зверя на деревце и вскрыл острым ножом.
— Давай, давай сюда скорее детородные органы, — скомандовал я.
На матке насчитали восемь эмбрионов величиной от 4 до 6 сантиметров. Вот так волки восстанавливают свою численность. Ресурсы — как говорит нынешнее высшее охотничье начальство из МПР. Волчица была не только хорошо упитана, а просто жирна. В марте ее брыжейку украшали куски сала.
По мобильному телефону нам сообщили, что остальная команда отстреляла еще четырех волков. «Вот тебе и трех волков обложили, а пять убили», — сказал я сам себе. Значит, три свежих следа по пороше, которые обнаружил Саша, вели еще к двум волкам, которые уже были в острове.
Подъехал вездеход, мы погрузились и последовали в колонне других автомашин в поисках поляны со снегом, которую с большим трудом, но все же отыскали. Выбралась команда охотников и едва не затоптала столь нужную нашему фотографу поляну. На снег выложили трофеи — пятерых волков примерно одинакового размера и окраса: трех самок и двух кобелей. А.Ф. Дигилевич сфотографировал сначала всю команду, стоявшую полукругом возле хищников, а потом самих героев нашей замечательной охоты.
А теперь — за вальдшнепами, за куликами… Они уже прилетели.
Комментарии (0)