Машину швыряло из стороны в сторону и Борис, наш водитель, вцепившись в «баранку», отчаянно ругался, стараясь не дать машине сползти в глубокие придорожные канавы, до краев залитые коричневатой торфяной водой.
Доставалось всем.
И дождю, и дороге, и, конечно, нам, надумавшим ехать в самую распутицу к черту на кулички, к какому-то Желтоносову, вместо того чтобы ловить на реке.
– Вас бы еще в Подозерск или еще куда подальше понесло, за карасями-то!
- Ну какой дурак в эту пору за карасем едет?
- Ладно бы окушков на блесну подразнить или, скажем, со спиннингом походить, а то надумали – в октябре за карасем!
– Так ведь ты же и предложил, Борис! – под дружный хохот напомнил Петрович.
Машину в очередной раз тряхнуло и хохот сменился оханьями и руганью на этот раз в адрес Бориса.
– Ты, чем брюзжать, лучше за дорогой следи! – сердито проворчал Петрович, потирая ушибленную голову. – Все башки порасшибали, пока везешь!
– А ни хрена вам не сделается! Сами сюда захотели! – отмахнулся Борис.
Так, за шутками и перебранкой проехали Семухино и свернули на Желтоносово. Здесь дорога оказалась чуть лучше, впрочем, ненамного. Под слоем жидкой грязи была разбитая тракторами лежневка, и УАЗ наш то козлом прыгал по бревнам, а то по самые дверцы проваливался в невидимые под водой ямы.
Борис уже не ворчал. Может, надоело, а может, вспомнил, что действительно сам же и предложил побывать на Желтоносовской запруде, узнав у соседа по гаражу, что тот натаскал чуть не ведро отличных окуней.
– Кто ж его знал, что тут все так размесили? В июле сюда мужики на «жигулях» проезжали... С досадой ворчал Петрович, ощупывая большую шишку на лбу.
– Так то летом, а сейчас октябрь на дворе! – снова завелся Борис.
Плотина оказалась совсем рядом от развилки, но последний километр машина буквально ползла на брюхе, оставляя за собой глубокую колею, которая тут же заполнялась водой. Наконец сквозь кусты и обвитые подсохшим хмелем чахлые ольхи и березки тусклым оловянным зеркалом сверкнуло небольшое водохранилище.
Остановились, перекурили и под моросящим дождичком принялись накачивать лодки, с сомнением поглядывая на затянутую тиной и опавшими листьями воду с торчащими тут и там голыми вершинками затопленных кустов.
Мишка – самый молодой член нашей спаянной рыбацкой компании, рассчитывавший обновить спиннинг и опробовать недавно купленные фирменные шведские «вертушки», огорчился.
– Тут и бросать-то некуда! Знать бы, так лучше бы в Чернцах остался. На Тезе, может, чего и поймал бы...
Но раз уж приехали – деваться некуда. Накачав нашу «Уфимку», он попробовал кидать вдоль затопленного русла бывшего ручья, но, оборвав одну за другой две дорогих блесны, плюнул и отложил спиннинг.
– Черт с ним, давай хоть на удочки попробуем, – предложил он мне. – В крайнем случае, в отвес окуней подразним.
Растолкав толстый слой тины, мы привязали лодку за вершинку куста и забросили удочки в маленькие «окошки» между островками листьев и тины.
Читайте материал "Сушка одежды и обуви возле костра"
Однако, октябрь – есть октябрь. Моросит дождик, холодный ветер гонит по воде вороха золотых и красных листьев, а наши «стики» застыли словно вмерзшие в темную гладь воды. Петрович на своей «единоличке», как называл он свой одноместный «Нырок», сменил уже третье место...
– Слышь, Олег, а ты вроде не туда забрасывал? – кивнул Мишка. – Течение тут что ли какое подводное, гляди, куда унесло!
Действительно, поплавок и не шелохнулся, а отъехал от того места, куда я его забросил, метра на полтора.
– Вроде не должно быть никакого течения, – говорю, а сам пытаюсь вытащить удочку, но только чуть приподнял, как почувствовал на крючке живую тяжесть. – Э-э! Нет! Это не течение!
Рыба упорно тянула в затопленные кусты, дугой сгибая удилище и до звона натягивая леску. С большим трудом удалось мне завернуть ее и подвести к лодке. Впрочем, сопротивлялась она как-то вяло, непохоже на крупного окуня. И вот уже широкий золотой бок ее сверкнул в коричневатой воде.
– Ух ты! Лещ что ли? – удивился Мишка, подхватывая рыбу и переваливая ее через борт. – Вот это карасище! Ну и поросенок!
Читайте материал "Летняя ловля карася"
Карась действительно был великолепный. Крупная чешуя его отливала золотом и каждая чешуйка была размером с двухрублевую монету. Он лениво шлепал тяжелым хвостом по дну лодки, вытягивал трубочкой толстые губы, точно удивленно причмокивал, и впившийся в уголке рта крючок казался просто крошечным.
– Хорош! – завистливо охнул удивший у соседних кустов Петрович. – А у меня – ни поклевки! Не берет, собака, и все тут. И со дна, и в полводы пробовал, все впустую!
Мишка, по своему обыкновению собирался что-то съязвить в ответ, но в этот момент поплавок на его удочке едва заметно двинулся в сторону куста. Он еще немного выждал и подсек. Невидимая рыба согнула удилище до воды и все-таки завела леску в подводные коряги. Ничего не поделаешь.
Пришлось отвязывать лодку, подплывать и пытаться распутать леску с помощью весла и срезанной с куста ветки с рогулькой. В конце концов, замочив почти до плеча рукав куртки, Мишка смог дотянуться до рыбы и втащить ее вместе с облепленной улитками веткой в лодку. И этот великан в золотой броне чуть-чуть пошевелился и затих рядом с первым.
– Слушай, а караси какие-то странные. Смотри «пила» какая на плавнике. Вроде у карася ее не должно быть, а? – пошевелил Мишка затихшую на дне рыбу. – Может, это гибрид какой-нибудь с карпом?
Читайте материал "Караси-убийцы – это возможно"
Мы посидели еще минут сорок, и так и не дождавшись больше ни одной поклевки, поплыли к берегу. Развели костерок, чай вскипятили, обсушились, отогрелись. Я позвал Петровича, но он лишь мотнул головой. Ни горячий крепкий чай, ни бутерброды с поджаренной на огне колбасой не соблазнили его. Он упорно сидел на нашем «счастливом» местечке и высидел-таки! И у него, точно так же, как час назад у Мишки, карась завел леску в куст и намертво запутал ее.
– Мужики, помогайте! – взмолился Петрович, тщетно пытаясь вытащить рыбу из переплетения ветвей. – Помогайте скорее!
Уйдет ведь!
Что тут поделаешь? Пришлось, отложив чай, срочно плыть к нему на помощь. Повозились изрядно, но в конце концов общими усилиями вытащили и этого карася. Он был даже чуть покрупнее наших.
– А где Борис? – вспомнил Мишка о водителе.
Борис между тем, устроившись почти на середине водохранилища, то и дело махал спиннингом. С берега видно было, как играет вершинка удилища, как блестит пойманная рыба. Он настолько увлекся ловлей, что не обращал никакого внимания на нашу возню с карасями. Впрочем, вскоре усилившийся дождь и ветер выгнали и его. Он подсел к костру, с удовольствием отхлебнул горячего чаю.
– Ну, и как у вас дела? – с торжеством в голосе поинтересовался он, но, увидев наших карасей, слегка изменился в лице и сменил тон. – У меня тоже маленько есть! – с довольной улыбкой продемонстрировал он свой улов. И настал черед завидовать нам. Большой плетеный садок Бориса был до половины набит отличными окунями.
– Вот тихушник! – рассердился Петрович. – Нет бы товарищей позвать, а он пришипился и знай себе таскает! А еще брюзжал всю дорогу!
Но больше всех огорчил улов Бориса Мишку. Ведь хотел же на спиннинг ловить!
Читайте материал "Не спи на посту!"
Впрочем, несмотря на скверную погоду, рыбалкой все были довольны. Да и в самом деле, каких еще уловов можно ждать от октября? Больше мы не ловили.
Допили чай, отогрелись, погрузили лодки в УАЗик и потихоньку поехали к дому. И хотя дорога за день лучше не стала и машину все так же швыряло из колеи в колею, но никто не ругался и даже Борис что-то весело насвистывал...
Комментарии (0)