Слезы и радости большого помета

Эта статья-повествование написана для тех людей, кто признает у собак наличие разума.

Апрель 2007 года. На крутом, поросшем деревьями берегу Большой Реки виден дом. По реке, ломая прибрежный ивняк, с шелестящим шумом идет лед. Огромное голубое небо полно гогочущих гусиных стай... Все так же, как и в прошлом году. Так же, да не все...

Спускаясь от дома к колодцу, наступаю на пискнувшую по-мышиному резиновую игрушку. Поднимаю ее; это смешной гном. Игрушка вся в маленьких точках-пробоинках, следах щенячьих зубов. Кто любил играть в нее? Кажется, Мартышка... А может быть, Миражка? Вечный лекарь по имени ВРЕМЯ умеет ненавязчиво и ласково заживлять раны... Даю Норе обнюхать игрушку. Собака долго «колдует» над ней, потом как-то по-особенному смотрит на меня, подходит и лижет в щеку. Неужели помнит?.. За домом, у дровяника, сложены ненужные теперь доски щенячьей вольеры. Куда ни посмотришь, везде незримо присутствуют маленькие существа с веселой возней и разноголосым лаем... Возвращаюсь в дом. В прихожей висит фотография двух последних щенков, смотрящих на меня с печалью предчувствия расставания... Снова выхожу во двор, сажусь на скамейку над обрывом, смотрю на жену Татьяну, медленно бродящую по участку; у нее в глазах то же, что и у меня: чувство щемящей тоски...

II

С чего же все началось? Июнь 2005. Ленинградская областная выставка охотничьих собак. Наша Норка занимает первое место в ринге и в первом бонитировочном классе (как-никак восемь рабочих дипломов, из которых пять – второй степени. И все это у трехлетней собаки!). Московская бригада экспертов довольна Норкиным экстерьером, но не упускает возможности заметить: «Часто экстерьерная собака недостаточно хорошо работает в поле». Однако это может быть с кем угодно, но не с Норкой – потомком чистокровных питерских рабочих английских сеттеров, ведущей свою родословную с конца XIX века от знаменитого Спота. Ну что же, завтра на матчевой встрече с шотландцами, которую судят те же москвичи, мы с Норкой постараемся показать наши способности.

Луга близ станции Проба давно известны как прекрасное место для натаски легавых собак, проведения испытаний и состязаний. Среди проплешин уже довольно подросшей травы и небольших луж прячутся вожделенные дупеля и бекасы... Довольно сыроватое утро, иногда чуть накрапывает дождичек: слабый, но ровный ветерок чуть шевелит кончики травинок. Все в сборе: эксперты, участники и зрители. В матчевой встрече принимают участие по четыре собаки от породы. Мы с Норкой выступаем предпоследними. К этому времени становится известно о командной победе английских сеттеров. Все это распрекрасно, но к нам в настоящий момент не имеет никакого отношения; стараемся сосредоточиться на работе, и только на ней. Первого дупеля работаем среди таких немыслимых колдобин, что показать быстрый ход не удается. Однако дальность отличная, тянет даже на диплом I степени. По второму Норка стает не столь далеко, успев все же показать перед этим неплохую резвость и стиль. Время, затраченное собакой на работу в поле, всего 14 минут. Результат: диплом второй степени с суммой балов 81 и второе место в личном зачете!

Главный эксперт Нина Александровна Шарова удивлена: «Ваша собака не только хороша экстерьерно, но и прилично работает!» А далее следует судьбоносная, решающая фраза: «Если хотите, то мы подберем отличного кобеля для вязки с вашей красавицей, ждите!»

III

Летне-осенняя охота 2005 года с Норкой сложилась очень успешно: были и тетерева, и бекасы, и гаршнепы, и коростели. Особенно хорошо собака работала по осенним вальдшнепам; и хотя мы так и не дождались высыпки, однако 35 пестрых лесных долгоносиков – неплохой результат! При этом почти каждый день в сознании всплывали слова Нины Александровны о будущем племенном кобеле для Норки. Наконец в октябре пришло сообщение из секции английских сеттеров Московского общества охотников и рыболовов с предложением повязать Норку с молодым и перспективным кобелем из подмосковного города Жуковского по кличке Лорд-Нестл (владелец Александр Костяев).

Конечно же, я постарался узнать побольше об этом кобеле. Выяснилось, что он имеет отличный экстерьер, а также дипломы второй и третьей степени и, что особенно привлекло внимание, очень стильный. Что ж! Можно подавать заявку в план вязок нашей секции. Забегая вперед, нужно отметить, что через полтора месяца после свершившейся вязки Лорд стал полевым чемпионом, т.е. в его послужном списке появился еще и диплом I степени. Многие меня спрашивали: «Как ты угадал будущего чемпиона?» А ведь это не я угадал, а друзья-селекционеры из МООиРа, за что им низкий поклон.

IV

После многочисленных телефонных разговоров с владельцем кобеля и совместного решения сопутствующих вопросов переходим в режим ожидания начала пустовки. По мере приближения этого события читаем с Татьяной необходимую литературу, вспоминаем, как все происходило раньше, с другими нашими суками. Наконец, к концу марта 2006 года отмечаем по изменившемуся поведению Норки начало долгожданного периода. Собака часто точечно присаживается по малой нужде, делая пахучие отметки для кобелей, обнюхивает в свою очередь и их пометки. Приближается начало течки; не пропустить бы! Начинаю готовить документы для вязки. Не знаю, как в других организациях, а в нашей, чтобы получить весь пакет документов для вязки с кобелем, да еще из другого города, надо семь потов пролить и выложить довольно приличную сумму.

Параллельно возникает еще одна извечная проблема, волнующая всех владельцев-заводчиков: определение срока вязки. Всем известны два основных способа. Один опробован нашими предками на протяжении многих лет племенной практики; в этом случае после наступления течки (отмеченной капельками крови) отсчитывается известное количество дней (обычно 11 – 12), параллельно для более точного определения срока вязки следят за поведением суки (реакция на кобелей), а также следят за выделениями из петли (становятся ли прозрачными) и за самой петлей (мягкая ли). Если все эти факторы в наличии, то сука готова к вязке. Во втором случае, более продвинутом, срок вязки определяется по анализу взятого у суки мазка. Что ж, оставив первый, хорошо известный нам способ, решаем (кстати, впервые) сделать анализ мазка. На пятый день от начала периода течки обзваниваю ветеринарные поликлиники для проведения этой самой процедуры. Нахожу нужную. Спрашиваю по телефону: «Можете ли по одиночному анализу мазка достоверно определить срок вязки?» Звучит более чем обнадеживающий ответ с обязательным уведомлением о стоимости данной услуги. Едем. Сдаем мазок. Через несколько часов звонок с результатами анализа: «Вы знаете, вашу суку надо вязать обязательно завтра, иначе будет поздно!» В небольшой панике звоню еще в две поликлиники, снова срочно договариваюсь на анализ. Получаю совершенно разные результаты: вязать через пять дней; вязать через десять дней. Что интересно, в первой поликлинике ушлые ветеринары подробно выспросили у меня о дне начала течки... Надо ли объяснять, что мы приняли решение следить за нашей собакой по первому способу. Думаю, что второй способ тоже неплох, но (что очевидно) невозможно по одиночному анализу сделать достоверный прогноз; необходимо проведение нескольких анализов.

V

Не рискуя ехать в автомашине по почти зимней дороге из Питера в Жуковский, беру билет на скорый поезд.

Медицинская справка сделана, однако дополнительно выясняется, что собаку разрешено провозить только в тамбуре или в последнем отделении общего вагона. А у меня-то плацкартный! Да и купе в середине вагона. Счастливый случай спускается к нам в форменной фуражке; проводница любит собак и не будет препятствовать милой собачке, тем более едущей к жениху «по делу». Оставив в стороне некоторые незначительные мелкие трудности путешествия (к примеру, выйти с собакой по нужде можно только в Бологое, где спуск с перрона сразу и не найти, а на асфальте и бетоне культурный английский сеттер ни за что... не бомж ведь!), рано утром высаживаемся и направляемся к известному памятнику на Ленинградском вокзале для встречи с нашими хорошими московскими друзьями Димой и Сережей. Что бы я делал без них?! Приютили, обогрели... Дважды, потратив на нас с Норкой свои выходные, Сергей возил нас на своей машине в Жуковский. В конце нашего московского посещения, уже прощаясь на перроне, Сережа признался, что за эти два дня он стал настоящим инструктором по вязке собак.

Встреча собак в Жуковском прошла на высшем уровне. Через десять минут после взаимного знакомства у наших собак все свершилось по любви, нам с Михаилом Крысановым (владельцем Артемиды-Нестл – матери Лорда-Нестла) почти и помогать не пришлось.

Конечно же, контрольную вязку надо было бы делать через день – два, но времени на это у нас нет; билеты взяты на вечер воскресенья. Поэтому вторую вязку производим в день отъезда. Все проходит так же благополучно. Сердечно прощаемся с «представителями» кобелиной стороны и отбываем на вокзал.

Надо же так удачно всему сложиться, что и другая, «обратная», проводница не только любила собак, но и сама имела эрдель-терьера, поэтому добираемся до Питера в лучшем виде.

VI

Что ж, впереди 63 дня! Это большой срок. Через месяц уедем с женой на дачу, там и щенки, надо думать, появятся.

Первый месяц в Питере проходит без видимых изменений в поведении будущей матери. Для нас же это был месяц окончания всяких городских работ, подготовки к летнему сезону, а также штудирования кинологической литературы по содержанию щенной суки, щенению и содержанию щенков. Литературы по этой тематике издано в изобилии, однако дельных советов не так уж и много.

Недели через две от времени вязки захожу в ветполиклинику, интересуюсь на предмет УЗИ. Пожилая ветврачиха не советует (что очень странно!); по ее словам, это может повредить щенкам: «Вы знаете, как они боятся ультразвука? Как они пытаются закрыться лапками от надоедливых сигналов?!» После таких слов, естественно, я не стал делать Норке УЗИ; что будет, то и будет...

Наконец наступает 15 апреля – долгожданный день отъезда в наши пока еще лесные дебри. На крутом, поросшем деревьями берегу Большой Реки виден дом. По реке, ломая прибрежный ивняк, с шелестящим шумом идет лед. Огромное голубое небо полно гогочущих гусиных стай...

В мае, ближе к моменту щенения, к нашей маленькой пока семье присоединяется шестилетняя внучка Соня. Это большая радость для нее и для нас. Сонька тут же включается в работу по обеспечению подготовки Норки к щенению. Энергичная и любознательная девочка тщательно проверяет «Список необходимых предметов и лекарств», подготовленных нами для приближающегося процесса. Вместе с внучкой выстригаем у Норки шерсть на груди у сосков и под хвостом, однако не очень прилежно, за что нам маленько влетает от аккуратистки Татьяны.

Времечко катится, и вот уже вечер за несколько часов до щенения. Мы – все внимание. Пьем чай, Норка лежит рядом на боку, дышит тяжеловато. Очень заметен выпирающий большой живот, на поверхности которого время от времени появляются бугорки, холмики и даже небольшие горные хребты, так же быстро и опадающие. Собака неловко и трудновато поворачивает голову и удивленно смотрит на все это безобразие. В общем, полная идиллия! Вдруг Сонька как закричит: «Воды отходят! Воды отходят! Ура!»

VII

Вот и наступил самый серьезный момент, после которого наша жизнь резко изменилась. Укладываем Норку на бок в ее гнездо. Собака не сопротивляется, тяжело дышит, смотрит на нас несколько укоризненно и вместе с тем жалобно.

А вообще-то начало щенения протекает как обычно: тут и тяжелое дыхание, и потуги, и все то, что в литературе описано самым подробным образом. Наконец, несколько трудновато, появляется голова первенца. Он идет в оболочке, головой вперед. Помогать при этом не приходится; все протекает вполне естественно, однако для Норки появление щенка является настоящим потрясением. Какое там перекусывание пуповины – щенок в оболочке и на пуповине волочится за рычащей матерью. Вмешиваемся в процесс: успокаиваем Норку, снова ее укладываем и – быстрей, быстрей – хватаемся за малыша. Вначале разрываем плодную оболочку. Надо сказать, что к этому моменту в алгоритме наших действий у нас было теоретически и на основе прошлого опыта выработано решение трех серьезных проблем: что делать с пуповиной; как помочь щенку в случае его ослабленности; сколько последов надо дать съесть матери.

Про пуповину. В одной литературе рекомендуется перерезать пуповину ножницами и затем перевязывать, в другой – мать сама перекусывает, а в третьей – пуповина обрывается вручную, причем кровь и живительные соки, проистекающие от матери к щенку, необходимо сцедить в направлении к щенку. Мы поступили и поступали с каждым следующим щенком по третьему способу, так как Норка наотрез отказалась перекусывать пуповину, а перерезание ножницами нам никогда не нравилось; кто же в дикой природе перерезает, к примеру, волкам и лисам?

Теперь о слабости. Ранее так же, как и все заводчики, мы имели случаи рождения щенков ослабленных. Не рассматривая возможной патологии суки-производительницы, самой вероятной причиной такой ослабленности является слишком продолжительное нахождение щенка в плодной оболочке после рождения. Поэтому, если сука сама не разрывает оболочку, необходимо сделать это своими руками. А затем рекомендуется прочистить носоглотку новорожденного тряпочкой или марлей.

С Норкиными щенками мы применяем другой метод, который прочитали в одной из старинных книг: после вскрытия пузыря еще до отделения пуповины захватить губами (своими!) нос и (по возможности) рот щенка, сделать энергичный вдох, вобрав в себя всю слизь и мокроты щенка. Потом, естественно, сплюнуть. Конечно же, именно мне, а не жене приходится все это со щенками проделывать: ведь я таксидермист, а представителям этой профессии часто приходится выделывать и не такие штучки. К тому же я и рыбак, а как известно, рыбаки (если они настоящие) совершенно спокойно берут в рот червей и другую насадку...

Надо было видеть их «пробуждение» от вялости! Я как будто включал в них некий механизм безусловных рефлексов, переданных по наследству: дыхание, сосание, то есть все то, что стойко позволяет обеспечить новорожденному щенку начало жизни. Некоторые щенки, еще связанные пуповиной с матерью, ползли к соскам и сосали! Эти самые безусловные рефлексы прямо на наших глазах обрастали приобретенными условными рефлексами; щенок запоминал запах матери, быстро (уже через несколько часов) учился отыскивать более молочные соски.

При появлении каждого следующего щенка предыдущего мы перекладывали от матери в коробку, где его ожидала под шерстяным платком теплая грелка.

В течение первой половины ночи 28 мая родилось 6 щенков: 5 кобелей и только одна (!) сука. Затем наступило некоторое затишье, во время которого Норке удалось немного выгуляться и попить. Через час собака снова заволновалась, снова начались схватки, и Норка родила еще двух щенков. Живот опал, более щенков не прощупывалось. Занимаясь новорожденными, мы с удовольствием думали, что 8 щенков – это нормально, даже очень хорошо, и что удастся их выходить здоровенькими, ну и т.п.

Кстати, к этому времени мы дали возможность Норке съесть два последа. Больше, как она ни старалась, подобного «деликатеса» не получила.

Однако собачья реальность не позволила нам расслабиться: снова начались потуги, и один за другим, очень быстро, в течение 10–15 минут, Норка родила еще трех щенков! Как из пулемета! Последнего щенка собака произвела стоя. Ни у какой нашей суки такого щенения не было. Кстати, щенение стоя происходило наиболее легко. То ли это потому, что последний, то ли потому, что стоя, – не знаю, привожу это только как факт.

Всего родилось 6 кобельков и 5 сучек. Надо ли говорить, что мы были в некоторой растерянности?

Щенки появились на свет ровными и сильными. Не удивительно, что мы даже и не подумали уменьшить их количество. Через несколько месяцев, когда мы основательно засели с несколькими щенками, «доброжелательные» собачники заголосили: «Мы же предупреждали, что надо было оставлять 7 или 8! Вот теперь и расхлебывай!» Однако после актирования щенков один из участвующих в этом мероприятии экспертов, расхваливая потомство, проговорился, что ему пришлось изменить свое мнение по обязательному сокращению количества щенков большого помета.

Но мы слегка отвлеклись от «производственного» процесса, который в это время шел своим чередом. Норка, успокоившись, самозабвенно облизывала вновь и вновь поступающие к ней маленькие существа, подлизывала уже мокренькие зады и ничего не имела против их молочной диеты.

Нам же пришлось в темпе решать множество неотложных вопросов. Таблица предварительных записей была составлена заранее; теперь пришла пора ее заполнять. Номера щенков, пол, рисунок характерных пятен, вес, подвижность, телосложение, рефлекс сосания – вот основные данные, вошедшие в таблицу. Приведу для примера одну из записей:

«№5; кобель; чернокрапчатый, левый монокль до уха; 300 граммов; подвижный; телосложение в норме; сосет хорошо».

Но ведь как-то надо было и назвать молодежь, хотя бы предварительно; в эдакой ораве можно и запутаться! Это не было сложно: клички сразу же как будто к ним прилипли:

№1 – Первачок (родился первым);

№2 – Пискун (сразу запищал);

№3 – Малышка (относительно других показалась нам несколько поменьше); 

№4 – Четвертачок (родился четвертым);

№5 – Очкарик (на каждом глазике по моноклю);

№6 – Шесток (родился шестым);

№7 – Пипетка (раньше других поняла, как обращаться с пипеткой для прикорма);

№8 – Невертити (очень красивая сука, отсюда – похожая на Нефертити, но ужасная вертушка);

№9 – Пупков (родился с оторванной в утробе матери пуповиной);

№10 – Партизанка (мы не заметили, как она родилась);

№11 – Лайка (только родившись, сразу начала лаять).

VIII