Страх

Oсень выдалась удивительно теплой, затяжной, почти без дождей, так что к началу охоты на копытных деревья еще были в листве, снега не предвиделось, поэтому охоту разрешили только тем командам, у которых были зверовые собаки для добора подранков. Собралась большая компания, человек двадцать. Люди все представительные, с хорошим оружием и... полным отсутствием охотничьих навыков. На номера выходили с шумом, треском. Спокойно выстоять более пяти минут они не могли и начинали переминаться, откашливаться. Подозреваю, кое-кто позволял себе и сигарету выкурить, и из фляжки хлебнуть в ожидании зверя. Зверь, конечно, на день открытия охоты еще не настеган, но тоже не дурак – выходить на шум и запах. Зная такое дело, в первом загоне я прошел метров за триста от крайнего номера и встал на бугре возле звериной тропы. Довольно редкий сосновый лес с низкой осокой на прогалинах позволял видеть метров на двести. Сразу же пофартило: после первых криков загонщиков мимо меня попытались пройти четыре лося. Впереди бык лет четырех, за ним лосиха и два лосенка. Я их подпустил метров на тридцать и чисто взял быка. Потрубил в ствол, собирая охотников к добыче. Тушу быстро разделали и погрузили в пробравшийся между редкими соснами уазик.

Стрелки, слегка раздосадованные тем, что приходится закрывать их лицензию, а никто из компании не стрелял и даже не слыхал зверя, решили дальше обойтись без меня. Сделали загон, второй, третий – впустую. Ближе к вечеру попросили меня встать на номер: «Ты, мол, удачливый, на тебя зверь сам выходит, а у нас что-то не получается». Я подсказал егерю, руководившему охотой, в чем дело, и посоветовал в следующий раз гнать на дорогу, вдоль которой и расположить номера. Дорога хоть как-то могла нейтрализовать шум и запах охотников. Сам все-таки снова встал в отдалении. Прошло минут 20-25, пока не услышал отдаленный выстрел и вопли загонщиков. Еще минут через десять прямо против меня треснула ветка, вторая, и стало слышно отчаянно продиравшегося через придорожные кусты зверя. Сердце дрогнуло. Ружье у плеча, мушка направлена в сторону кустов, и тут прямо на ней оказалась огромная медвежья голова на высоте небольшой лошади, потом появилась широкая грудь, лапы, и особенно поразившие меня эластичные мышцы, перекатывающиеся под палево-коричневой шкурой. Их вид, вкупе с общими размерами зверя, вызвал у меня буквально шок. Руки затряслись, ноги ослабли, а времени до столкновения осталось всего пара секунд. Швырнув в мишку ружье, с воплем рванулся убегать, споткнулся и кувырком полетел на землю. Краем глаза заметил такой же точно ужас на метнувшейся в другую сторону медвежьей роже. Чуть-чуть полежал, тихо-тихо поднялся, на цыпочках подкрался к своему ружью и, только сжав его в руках, воспрял духом. Огляделся, – позора моего, к счастью, никто не видел, – и поплелся в сторону начавшейся пальбы – охотнички-таки добыли лося-сеголетка.