В ноябре прошедшего года состоялся третий Всероссийский съезд по охране природы, организованный Министерством природных ресурсов Российской Федерации. Безусловно, это серьезная веха в экологическом строительстве нашего государства. Съездом принята резолюция, определяющая дальнейшую экологическую политику страны. Она содержит ряд важных практических предложений по экологической безопасности и охране природы, рациональному природопользованию, международному сотрудничеству в области охраны окружающей среды.
Ни у кого не вызывает сомнения и необходимость контроля органов МПР за состоянием и ведением охотничьего хозяйства как одного из направлений использования природных ресурсов.
Oднако во взаимоотношениях органов МПР как со спецуполномоченными госорганами по делам охоты (структурами Охотдепартамента МСХ РФ), так и с охотпользователями (организациями, непосредственно ведущими охотничье хозяйство) остается ряд вопросов, неразрешенность которых сейчас препятствует планомерной работе по развитию охотничьего хозяйства.
В частности, это не во всем рациональное распределение функций между двумя специально уполномоченными государственными органами в области охраны и использования животного мира – МПР РФ с его региональными структурами и МСХ РФ в лице Охотдепартамента и его подразделений в субъектах федерации. Отсюда и частое непонимание друг друга, и препятствия в подготовке многих необходимых сегодня охотничьему хозяйству нормативных актов.
Много нерешенного остается при организации так называемой экологической экспертизы по разным вопросам охотхозяйственной деятельности (заявок на предоставление права долгосрочного пользования объектами животного мира, квот и лимитов добычи охотничьих животных, проектов охотустройства и т.п.). При очевидной важности экологической экспертизы разных видов хозяйственной деятельности человека в этих вопросах она чаще всего носит формальный характер и скорее служит не пользе дела, а является источником получения дополнительных средств для региональных органов МПР и очередным рычагом бюрократической чиновничьей машины, позволяющим на законном основании пользоваться правом: хочу – дам, хочу – не дам.
Вот, например, некоторые из требований к экологическому обоснованию заявки на получение лицензии на долгосрочное пользование объектами животного мира (организацию охотничьего хозяйства), предъявленные заявителям в одном из субъектов федерации:
– краткая физико-географическая характеристика района: климат, рельеф почвы, гидрографические условия;
– краткая экономическая характеристика района;
– фонд охотничьих угодий в виде итогового табличного материала по типам угодий (описание кормовых и защитных свойств угодий, определение их хозяйственной ценности);
– охотничьи звери и птицы, обитающие на территории, их численность и размещение по территории, спортивное и промысловое значение; сведения о биологии основных видов (особенности поведения, размножения и развития);
– количество местных охотников, их распределение по площади; выход пушнины в динамике за последние 5–10 лет; деятельность охотобществ; валовой выход продукции и выход продукции с единицы площади.
– современное состояние охотничьего хозяйства в районе в смежных угодьях; наличие других хозяйств и заказников; действующие сроки и способы охоты; запретные и лицензионные виды.
Спрашивается, зачем заявителю описывать для экологического органа физико-географические характеристики района, его экономическую характеристику, особенности поведения и размножения охотничьих животных? Может, специалисты этого органа их не знают? А где заявитель возьмет данные по типологии угодий, по численности и динамике добычи животных, размещении местных охотников, деятельности охотничьих обществ, да еще на смежных территориях?
А на самом деле все очень просто. Заявителю тут же говорится, что сам он все равно нужных материалов не соберет, а вот в соседней комнате есть некое ООО экологической направленности, которое вам поможет. И помогает, но, конечно, за солидное вознаграждение. А где это ООО берет нужные данные? Подготовленные им материалы в основном состоят из ксерокопий проекта охотустройства бывшего пользователя этими угодьями. Теперь заявка, безусловно, «проходит» экологическую экспертизу.
Самое смешное, что такие же материалы ООО готовит и для других заявителей на эту территорию, и их заявки, естественно, тоже «проходят» экологическую экспертизу. А дальше все решает «конкурс». Комментарии излишни...
Вызывает также недоумение, зачем один спецуполномоченный госорган (МПР) проводит экспертизу решений другого спецуполномоченного госоргана, к тому же гораздо более специализированного в данном вопросе (Охотдепартамента МСХ). Охотуправления Охотдепартамента собирают сведения о численности животных, обобщают их, анализируют, рассчитывают в соответствии с установленными нормативами квоты добычи. Все расчеты проверяются специально созданным в системе Охотдепартамента научным учреждением «Центрохотконтролем», укомплектованным учеными с докторскими и кандидатскими степенями. А затем эти спецуполномоченные госорганы передают результаты своих расчетов в структуры другого спецуполномоченного органа – региональные управления МПР на «экологическую» экспертизу, причем платят последним за проведение экспертизы деньги. Проводящий же экспертизу орган, как правило, не имея собственных специалистов по охотничьему хозяйству, привлекает для этих целей сторонних специалистов разных научных организаций (тоже за плату), которые чаще всего также недостаточно компетентны в вопросах практического охотоведения. Как правило, вся эта процедура затягивается, срываются сроки охоты. Ни за что не отвечающие привлеченные специалисты считают, что в «природоохранных» целях лучше перестраховаться, появляются совершенно необоснованные решения по сокращению квот добычи, кабан превращается чутъ ли не в краснокнижный вид... Экономически страдает охотничье хозяйство, морально – граждане-охотники. Такая картина уже третий год подряд наблюдается, например, в Московской области.
Поскольку последние годы органы федеральной службы лесного хозяйства также находятся в составе МПР, то есть необходимость затронуть здесь еще один наболевший и крайне насущный именно сегодня вопрос – о так называемой «аренде участков лесного фонда для нужд охотничьего хозяйства».
Впервые это понятие появилось в принятом в 1997 году Лесном кодексе Российской Федерации. В 1998 году Правительством РФ были утверждены положения «Об аренде участков лесного фонда» и «О предоставлении участков лесного фонда в безвозмездное пользование». Но в части «нужд охотничьего хозяйства» все эти нормативные акты так и не работают. По этому вопросу лишь идут бесконечные дебаты и споры.
Предлагаемые органами управления лесного хозяйства договоры на аренду участков лесного фонда для нужд охотничьего хозяйства либо вообще не заключаются, либо заключаются под давлением административных органов, но не содержат в себе никаких юридических норм по правам арендатора. Они не регистрируются органами юстиции по госрегистрации, так как по самой сути этих договоров не имеется объекта аренды. А без регистрации они не законны.
А дело вот в чем. Фактически охотпользователю предлагают арендовать среду обитания диких животных и пространство, где перемещаются охотники. А эти понятия, согласно гражданскому законодательству, не несут признаков объекта аренды. Охотпользователи, ведущие охотничье хозяйство согласно имеющимся у них лицензиям на долгосрочное пользование объектами животного мира, осуществляют пользование именно этими объектами, но никак не продукцией леса, к которой животный мир по закону не относится. И это пользование регулируется специальным законодательством о животном мире.
В тех же случаях, когда у охотничьего хозяйства возникает потребность использовать какую-либо конкретную продукцию леса (древесину, веточные корма, дикоросы для подкормки животных) или конкретные участки земли лесного фонда (под подкормочные площадки, какие-то другие сооружения), то по условиям предлагаемого договора аренды все это предлагается им за дополнительную плату в порядке, также предусмотренном Лесным кодексом. В чем же тогда заключается аренда участков лесного фонда и что она дает арендатору? Да ничего. А арендодателю, конечно, было бы очень удобно регулярно получать плату с каждой единицы площади леса только за то, что в нем живут дикие животные и ходят охотники.
Охотпользователи, как правило, готовы заключать с лесхозами договоры на аренду участков земли лесного фонда – под базы охотничьих хозяйств, под биотехнические и другие временные сооружения, под кормовые поля и сенокосы, вольеры для содержания животных и т.п. Но им навязывают аренду «среды» и «пространства».
Такого же мнения до сих пор придерживались и специалисты Охотдепартамента МСХ РФ и ученые ВНИИОЗ, да и все, кто знаком с практикой ведения охотничьего хозяйства.
Казалось бы, за шесть лет безуспешных попыток распространения понятия аренды участков лесного фонда для нужд охотничьего хозяйства на все лесные угодья можно было бы сделать вывод об абсурдности этого мероприятия. Ан нет. Сейчас собираются пойти еще дальше. В Правительстве рассматриваются проекты нового Лесного кодекса, подготовленные МПР и Минэкономразвития. И в них положения об аренде участков лесного фонда для нужд охотничьего хозяйства не только не исключаются, но и «всесторонне» развиваются. Теперь это уже «аренда участков лесного фонда для организации использования, охраны и воспроизводства объектов животного мира»!
Грамотный подход. По аналогии: если бы тебе раньше предложили арендовать воздух на улице для твоих «нужд», то ты мог бы отказаться, ибо нужды в этом у тебя нет. Теперь тебе предложат арендовать его «для дыхания», а не хочешь – «дыхалку» перекроем.
По проекту Лесного кодекса Минэкономразвития аренда участков лесного фонда будет проводиться повсеместно, за плату и только на основе аукционов. Предусматривается такая бюрократическая процедура получения права аренды, что большинство охотпользователей вряд ли ее переживут. Это будет крах сложившейся системы ведения охотничьего хозяйства в стране.
К тому же предусматриваемая в проекте Лесного кодекса система «аренды» никак не согласуется с действующим Федеральным законом «О животном мире». Последний тогда надо отменять и принимать другой, подстраивая его под Лесной кодекс.
Представляется гораздо более целесообразным исключить из Лесного кодекса понятие аренды всех лесов для ведения охотничьего хозяйства, а отразить и раскрыть в нем следующие положения:
– Охотники, получившие в установленном законодательством о животном мире порядке право на производство охоты на определенной территории, могут находиться в лесах на этой территории без каких-либо дополнительных разрешений и платы.
– Предоставление права долгосрочного пользования объектами животного мира, отнесенными к объектам охоты, осуществляется в соответствии с действующим законодательством о животном мире.
– Спецуполномоченные государственные органы по охране, контролю и регулированию использования охотничьих ресурсов в необходимых случаях согласовывают с государственными органами управления лесами предельно допустимые плотности обитания видов охотничьих животных, способных наносить ущерб лесному хозяйству, и доводят их до охотпользователей.
– Охотпользователи, желающие поддерживать за счет биотехнических мероприятий плотности животных, превышающие установленные предельные, могут обращаться к собственникам леса о заключении взаимовыгодных хозяйственных договоров в соответствии с гражданским законодательством.
– Пользование лесной продукцией, а также получение участков земель лесного фонда для нужд охотничьего хозяйства осуществляется охотпользователями в порядке, установленном для всех прочих лесопользователей.
– Для проведения биотехнических и охранных мероприятий, направленных на повышение численности охотничьих животных в пределах установленных плотностей обитания, предусмотреть, что по согласованию со спецуполномоченными госорганами по охране, контролю и использованию охотничьих животных, собственниками лесов должны предоставляться определенные льготы по пользованию продукцией леса и участками земель лесного фонда.
Возможно, целесообразно и не исключать понятия аренды участков лесного фонда для нужд охотничьего хозяйства, но четко определить, что это именно участки хозяйственно используемой земли, а не все лесные угодья, где обитают дикие животные и может вестись охота.
Очень хочется надеяться, что органы МПР РФ, являющиеся ведущими в области охраны и использования ресурсов животного и растительного мира, при разработке нормативных актов о регулировании этих вопросов будут больше руководствоваться практическими задачами по организации рационального использования и воспроизводства этих ресурсов, а не внутриведомственными интересами или желанием помочь кому-то в сиюминутном «выкачивании» средств охотпользователей и охотников.
Комментарии (0)