Леонид Палько – генеральный директор крупного московского издательства и страстный охотник. За заслуги в развитии и укреплении охотничье-рыболовного хозяйства России Леониду Палько были присвоены звания Почетного члена Ассоциации «Росохотрыболовсоюз», «Заслуженный работник охотничьего хозяйства России». За большой вклад в издательскую и просветительскую деятельность по охотничьей тематике был награжден Московским городским обществом охотников и рыболовов медалью Л.П. Сабанеева.
Леонид Леонидович, с чего началось Ваше увлечение охотой?
Леонид Палько: Я родился и вырос в сибирской деревне, и для меня гораздо сложнее было бы оказаться вне охоты. Сразу за огородом начинался лес, за клубом было заросшее озеро. В шесть лет мне впервые в руки дали ружье 32-го калибра, и я сделал свой первый выстрел по мишени. Самое удивительное в том, что я попал в консервную банку, служившую мишенью!
Еще один памятный эпизод из моей охотничьей биографии. Мне было двенадцать лет, когда мы вдвоем с другом пошли на первую в нашей жизни самостоятельную охоту. У нас была одна одностволка на двоих. Нам повезло: мы сумели добыть чирка. И гордо принесли его домой. Мы попросили маму ощипать его и разделить пополам. Чувство гордости за добытый трофей переполняло нас. Вот здесь, в детстве, и находятся истоки моей любви к охоте.
Для меня охота не простое увлечение, это страсть. Даже при очень плотном графике работы, распланированном на много дней вперед, во время пролета северной утки я могу вырваться из круговорота дел, чтобы отстоять зорьку.
Сейчас наступило такое время, когда нарушилась связь времен, уничтожена преемственность поколений. Охота перестала быть «спортом миллионов», как это было в Советском Союзе, и становится недоступной для все большего числа наших сограждан. В то же время нувориши, считающие, что им в жизни позволено абсолютно все, ведут себя в угодьях так, как заблагорассудится. Можно ли в таких условиях говорить о правильности охоты? И вообще существует ли еще правильная охота и что это такое в вашем понимании?
Л.П.: У нас, к сожалению, встречаются две крайности: либо мы замалчиваем проблему, как будто ее нет, либо раздуваем даже незначительный вопрос до вселенских масштабов. Любая проблема требует решения. Если проблема существует, о ней нужно не только говорить, но еще и что-то делать для ее решения.
Я считаю, что о правильной охоте нужно обязательно говорить, издавать книги, писать об этом в журналах и газетах. Я бы вообще посоветовал «РОГ» ввести рубрику «Слово старому охотнику». Этим людям есть что рассказать, поделиться опытом и есть что привить молодым охотникам.
Для меня правильная охота – это в первую очередь охота по правилам. Хотя не могу не сказать несколько слов о существующих правилах охоты. Возьмем, к примеру, открытие весенней охоты. Чаще охота открывается тогда, когда идет валовый гусь, торопящийся к местам гнездовья. Его безжалостно выбивают. А на гуся, что идет несколько позже и в размножении не участвует (это в основном молодняк, выбивающий посевы), охота уже закрыта. И это все происходит из-за боязни чиновников от охоты, что растянутые сроки позволят недобросовестным охотникам бить без разбора все подряд. Или, например, охота с подсадной уткой. Она проходит тогда, когда утка разбивается по парам. Я считаю, что охота должна открываться тогда, когда утка уже сядет на яйца. В это время селезни подлетают по восемь голов к одной подсадной.
Конечно, трудно подгадать со сроками открытия во всех районах даже в одной области. Получается некая средняя температура по больнице. Но открывать в одни и те же сроки охоту на глухаря и гуся, вальдшнепа и утку нельзя.
Во-вторых, правильная охота – это подготовленная охота. Результативный выстрел на охоте не может возникнуть сам по себе. Это результат длительной и кропотливой подготовки охотника.
Правильная охота – это в обязательном порядке соблюдение охотничьей этики. Все знают, что во время охоты с легавой собакой по тетеревиным выводкам нельзя стрелять в птицу, взлетевшую первой. Это тетерка. Все равно находятся такие, кто стреляет по старке. Есть и такие, кто не остановится перед тем, чтобы убить утку на гнезде. Или те, кто стреляет во все, что движется. От таких горе-охотников обществам необходимо решительно избавляться.
Если говорить о правильной охоте, то я абсолютно не понимаю людей, позволяющих себе стрелять по стеклянным бутылкам. Это полная глупость. Хочется стрелять? Стреляйте на стенде. Я считаю, что во всех охотхозяйствах обязательно должен быть тир. Во-первых, это необходимо для пристрелки оружия, а во-вторых, для «спускания пара». Ведь не секрет, что порой возвращаешься с охоты, не сделав ни выстрела. Вот для таких случаев и таких охотников и нужен тир.
Что касается доступности охоты, то могу сказать, что, судя по страницам охотничьей периодики, сейчас у нас якобы наблюдается взрыв колоссального интереса к трофейной охоте и сафари. Создается впечатление (или такое впечатление преднамеренно создают), что все, кто имеет охотничий билет, интересуются исключительно «большой африканской пятеркой». Вот эти-то охоты как раз и недоступны. Но ведь есть охоты, доступные абсолютно всем. Это и охота на водоплавающую дичь, и охота на болотно-луговую дичь с подружейной собакой, и охота на вальдшнепа на тяге.
У вас есть любимые охоты?
Л.П.: Одна из моих любимых охот – на северную утку. Здесь главное – правильно расположить чучела. Как я только ни пытался расставлять чучела! И подковой, и на ветер, и высаживал чучела уток по породам... Чего я только не придумывал! Иногда по полной темноте приплывешь на лодке, раскидаешь чучела (главное, чтобы они вверх ногами не упали), и вдруг к ним, поставленным абсолютно произвольно, начинают падать такие стаи, какие могут присниться только во сне. А другой раз все вроде сделаешь как надо и чучела высадишь по науке, и подсадные работают, а птица кружится над озером и не садится. Или, что еще обиднее, садится, но далеко от тебя.
Охота будет успешной тогда, когда ты пройдешь все ее университеты. Если ты охотишься на утку с подсадной, которую сам вырастил и сам подготовил, то в этом случае удовольствие от охоты и ее результативность будут гораздо большими, нежели просто приехать в хозяйство, где тебе предоставят утку. Ведь заранее невозможно сказать, как она поведет себя на воде и как будет работать.
Мне очень нравится охота с легавыми. Об этой охоте можно говорить часами. А можно сказать о ней кратко: охота с легавыми – это песня.
Мне также нравится охота с гончими. Но к этой охоте у меня двоякое отношение. Если мы хотим, чтобы в угодьях было больше кабана и лося, то проведение охот с гончими необходимо ограничивать, так как гончие все-таки распугивают зверя.
Почему теряется популярность классических русских охот?
Л.П.: Может быть, дело прежде всего в нас самих. Кто является владельцем наиболее популярных охотничьих изданий? Это люди, как правило, увлекающиеся трофейной охотой и хорошо известные в мире трофейных охотников. И, безусловно, они заинтересованы в том, чтобы, пользуясь имеющимися возможностями, рассказывать о своем увлечении.
Нельзя сбрасывать со счетов и обывательский интерес читательской аудитории. Наверное, публикация, посвященная светской жизни богатых людей во всех ее проявлениях, для кого-то представляет больший интерес, чем статья об охоте с легавой на подмосковном болоте. Но для меня гораздо интереснее статья об охоте с легавой.
Лично мне нравится «вологодская пятерка» – медведь, лось, волк, кабан, рысь. Думаю, что многим российским охотникам было бы интересно поохотиться на этих зверей.
У Вас есть мечта?
Л.П.: Моя мечта – поохотиться на волка с флажками. И еще я хочу пожить в охотничьей заимке недельку-две, чтобы почувствовать себя настоящим охотником. Ставить силки и капканы, готовить себе еду.
Это стремление себе что-то доказать?
Л.П.: Любая охота – это риск, испытание, напряжение, физическое и эмоциональное. Часами приходится грести на лодке, неподвижно стоять на номере, тащить на себе мясо добытого трофея.
К охоте нужно готовиться. Я перед началом охоты тренируюсь сам и тренирую собаку. Нахаживаю десятки километров. Обязательно нужно заниматься физической подготовкой.
Ваше увлечение охотой как-то отражается на деятельности вашего издательства?
Л.П.: Наше издательство выпускает книги об охоте. Это и фотоальбомы, и дорогие подарочные издания, и недорогие книги. Это художественные произведения и познавательная литература. Мы не занимаемся перепечатыванием классических трудов по охоте. Мы работаем только с современными авторами. Конечно, Сабанеева и Аксакова нужно переиздавать, но современная охота слишком далеко ушла от того, о чем рассказывали классики. Никто уже не охотится на волка с визжащим поросенком в санях, да и возы битой птицы ушли в небытие.
Вы считаете, что воспитание словом может способствовать возрождению национальной охотничьей культуры?
Л.П.: Я считаю эту задачу главной для себя. Разговор вести нужно. Умный поймет, а до дураков нам дела нет. Я верю в возрождение национальной охотничьей культуры и сделаю все, что в моих силах, чтобы максимально способствовать этому.
Полный текст интервью читайте в ближайшем номере журнала «Охота и рыбалка XXI век»
Комментарии (0)