Очень интересно было прочитать, как видят проблемы охотничьего туризма рядовые охотники-туристы. И надо сказать, видят они эти проблемы только «со своей колокольни», однобоко. Признаюсь, поразила оценка охотничьей туристической отрасли как оплота рвачей и обманщиков, пытающихся заработать в «три конца» на бедных туристах. Как видно, прозвучала эта оценка от человека, мало разбирающегося в структуре охотничьего туризма, его бюджете и системе работы туристических агентств.
Что ж, попробуем объяснить, насколько неоднозначна и непроста ситуация с охотничьим туризмом России. Хотелось прежде всего разобраться в существующей структуре рынка охотничьего туризма.
Прежде всего встает вопрос о продукте (товаре), который предлагается в сфере охотничьего туризма для нужд конечного потребителя – охотника-туриста.
Широко распространено мнение, что таким товаром является животное, на которое предполагается проводить охоту. Согласно этим представлениям, оказывается очень выгодным заниматься охотничьим туризмом. Мол, продал еще не добытого зверя и будь здоров! Не надо ни растить его, ни кормить. Купил у государства дешевую лицензию, накинул на нее 1000 % и продал туристу-охотнику.
Смею заверить – это совершенно ошибочное мнение. Товаром, который продается на рынке охотничьего туризма, является совокупность услуг, оказываемых туристу для достижения результата – удачной охоты, хорошо проведенного отпуска. Такую совокупность принято называть охотничьим туром. Какие расходы включает в себя охотничий тур?
Это прежде всего затраты на организацию и проведение охотничьего тура. Услуги проводников-егерей, транспортные услуги, затраты на ГСМ, услуги повара, стоимость продуктов питания, стоимость предварительной обработки добытых трофеев – разделка туши, в случае необходимости первичная обработка и засолка шкуры, выварка и очистка от мяса и внутренностей черепа. Одни из самых больших затрат лежат на стоимости оборудования и его амортизации. К примеру, стоимость простой палатки для горной охоты – порядка 250 у.е. Через 2–3 года активного использования ее приходится менять на новую. А таких палаток необходимо 2–3 для каждой охоты. Активного использования снегохода «Буран» хватает на 3–4 года. А его стоимость исчисляется уже в тысячах у.е. И так со многим другим оборудованием. Естественно, только охотой стоимость такой экипировки и ее ремонта окупить нельзя. Поэтому, как правило, к охоте привлекаются охотники-промысловики со своим оборудованием. Но и им придется платить за использование личных механизированных средств, аренду лошадей, использование самостоятельно построенных домиков-кордонов.
На стоимость тура накладывает свой отпечаток также сезонность охотничьего туризма. Охота продолжается пару недель весной и два-три месяца осенью. А жить нужно целый год. Хорошо еще, если есть возможность летом загружать хозяйство туристами и рыбаками.
Как нам кажется, неправомерно сравнивать хозяйства в Сибири с европейскими хозяйствами. Да, стоимость проживания в отличных условиях в Европе – будь то Норвегия или Польша – может быть не столь велика. А как, например, насчет проживания в танзанийском бунгало – что-то сродни сибирскому кордону – за 1400 долларов в сутки? И ведь пожелав охотиться хотя бы на одно животное из Большой Африканской Пятерки (кроме буйвола), вам придется оплатить 21 день полностью – и это без стоимости отстрела трофеев! Есть спрос – есть предложение.
Стоимость отстрела трофея у нас, как правило, не включена в стоимость тура. И, порой, эта стоимость является своеобразной премией организаторам тура и егерям. Получилась охота, добыт трофей – получай бонус.
Такая система существует не везде. В Канаде, например, вы заплатите порядка 12000 американских долларов за охоту на лося. Включая стоимость отстрела трофея. Вас забросят вместе с проводником в лагерь охоты – это, как правило, палаточный камп с кухней у костра. И вот, проведя в поисках лося (медведя, барана) пару недель и не добыв оного, вы в большинстве случаев не получите никакого возмещения. Хотели поохотиться – пожалуйста. Не добыли зверя – ну что ж, на то она и охота! Так что никаких NO GAME NO PAY.
Комиссия агента. Она составляет от 10 до 20% от стоимости тура. Ее размер зависит от сложности подготовки и проведения тура. Сейчас уже невозможно кому-то продать тур с накруткой в 100%. Туристы-охотники, наконец, стали разбираться, что сколько может стоить. К тому же появляется конкуренция – а не сравнить ли ваши цены с ценами в другом агентстве? Порой, в случае с новыми областями и хозяйствами, не имеющими опыта работы с туристами, агенту приходится посылать своего сопровождающего для контроля и организации правильной работы с туристами. Эти расходы приходится также закладывать в цену тура. Агентства, как правило, занимаются продажей многих направлений, но тоже несут затраты по рекламе и продвижению данного конкретного продукта на рынке: офисные затраты, участие в специализированных выставках и конвенциях, реклама в буклетах и печатных изданиях.
Наконец в стоимость охотничьего тура в России порой закладываются и так называемые «откаты». Не секрет, что, чтобы получить лучшие угодья, большее количество лицензий, охотпользователям приходится иметь дело с чиновниками. В некоторых областях существуют так называемые «профсоюзы». Хочешь охотиться и получить желаемое количество лицензий – плати в «профсоюз».
Рассмотрим также потребителя охотничьего туристического продукта – туриста-охотника.
В большинстве зарубежных стран, для того чтобы стать охотником, требуется пройти нешуточную подготовку и сдать экзамен, включающий множество дисциплин – от биотехнии до кинологии и ветеринарии. У нас можно за 1000 р. купить членский билет одного из обществ, далее приобрести гладкоствольное ружье – и ты уже охотник! Для такого охотника организовать тур очень сложно – чаще всего он слабо представляет, что ему вообще нужно. Порой это даже и не совсем безопасно. Естественно, что организатор в этих случаях закладывает риски в стоимость тура. А то приедут такие горе-охотники в охотхозяйство, побалагурят, постреляют, наделают подранков, а результата – нет. Время ушло, выгода упущена.
Конечно, не все охотники-туристы такие. Но как понять заранее, какая группа охотников к вам едет?
В средствах массовой информации – на телевидении, в газетах и журналах, на экранах кинотеатров – сложился негативный образ охотника. Пьяница-убийца, деградирующий в своем желании уничтожать все живое. Широкой массой забыты принципы правильной, рациональной охоты и ведения охотничьего хозяйства. Идеалы Джека Лондона и Дерсу Узала превратились в Кузьмичей...
Рекламные плакаты в аэропортах и на автомагистралях призывают нас жертвовать во Всемирный фонд охраны природы. А вот, например, в Нью-Йорке, в аэропорту Ла Гуардиа вас встречает плакат Международного клуба «Сафари», предлагающий жертвовать на охрану природы. Чувствуете разницу?
В рамках данной статьи хотелось бы также рассмотреть и реальные проблемы, с которыми сталкивается охотничий туризм России.
Пожалуй, одна из основных проблем – это система утверждения и выдачи лимитов охотхозяйствам. Как частным, так и общественным и государственным.
Мы писали в Министерство сельского хозяйства РФ. Спрашивали, когда и как распределяются квоты по хозяйствам, когда можно начинать планировать поездки в тот или иной район. Получили следующий ответ: «Учитывая, что лимиты добычи охотничьих животных утверждаются приказом Минсельхоза России, материалы, обосновывающие эти лимиты, должны представляться на государственную экологическую экспертизу федерального уровня.
В настоящее время ФГУ «Контрольный информационно-аналитический центр охотничьих животных и среды их обитания» проводит обработку данных зимнего маршрутного учета охотничьих животных. Предоставление итоговой информации в Минсельхоз России предусмотрено в срок до 25 июня. После этого материалы, обосновывающие лимиты добычи охотничьих животных, будут направлены на государственную экологическую экспертизу в Росприроднадзор».
Самые оптимистичные прогнозы на государственную экологическую экспертизу – 2 недели. Вообще по федеральному закону – до 6 месяцев.
В общем, ранее середины–конца июля лимиты добычи утверждены и переданы в хозяйства быть не могут физически. А ведь во многих регионах охота открывается уже с 1 августа. Как же тогда планировать охоты?
Пока не известно, когда и на что можно охотиться в том или ином хозяйстве, возникает вопрос: а как же планировать свой отпуск туристу-охотнику?
Вот и едут все больше туристов охотиться в ближнее и дальнее зарубежье. Поддерживают финансовыми вливаниями африканские, европейские и американские хозяйства. Там ведь можно забронировать охоту на 2–3 года вперед.
В частных охотугодьях известно наперед, сколько можно добыть какого вида с учетом спрогнозированного регулирования численности.
Распределение лицензий по угодьям в России после утверждения лимитов также не поддается пониманию.
Один знакомый хозяин охотугодий на Камчатке, бывший директор госпромхоза, недавно прокомментировал: «Я заплатил государству за долгосрочную лицензию за пользование животным миром, оформил все документально, создал фирму, набрал штат охотников. У меня в угодьях, согласно зимним маршрутным учетным данным, подтвержденным Россельхознадзором, учтено более 100 лосей. Обозначен рост популяции. Согласно правилам, я могу изымать до 10% от популяции ежегодно. Подаю заявку на 8 лосей. Получаю 4. И одного вынужден отдать начальнику управления – под его «крутых» друзей. Говорят, что лося на Камчатке стало мало. Его надо беречь. Ну и пусть берегут те у кого мало, и там, где мало. Почему же к таковым приравнивают и меня?» Эта ситуация повторяется повсеместно по всей России. Экологи не верят егерям. Егеря смеются над экологами. Вот еще случай из жизни. В центральной Сибири этой весной спросили охотника-промысловика, охотящегося у себя на участке уже более 10 лет. «Сколько соболя добываешь в год?» – «Около 100». – «А лимит какой?» – «6 штук». – «Сколько???» – «Да я пробовал просить квоту по правильным учетным данным. Ну не верят они мне, что соболь у меня почти под каждым кустом. Не может, говорят, быть такой плотности зверя! Вот и браконьерю. Сбыт-то всегда найти можно. А я ведь лишку не возьму. Мне ж еще сына надо на это место поставить. Чтоб жил здесь и охотился».
Не секрет, что именно охотничий туризм в последнее время подпитывает большинство охотничьих хозяйств России. И речь идет не только о частных хозяйствах, но и о большинстве общественных. Мало кто существует в настоящий момент на ежегодные взносы (50 – 600 рублей в год). Большинство хозяйств имеет доход от продаж охотничьих туров и дополнительных услуг туристам.
Что же делать с охотничьей отраслью? Как развивать охотничий туризм России? Вывод напрашивается следующий. И он во многом перекликается с выводами в статье г-на В.В. Арамилева «Будущее российской охоты» в РОГ № 26 от 21–27 июня 2006 г.
Российское охотничье хозяйство и охотничий туризм России может спасти и вывести на качественно другой, более высокий уровень создание самостоятельной, независимой ни от какого министерства структуры – наподобие американской Службы рыбы и дичи. Эта служба (агентство) призвана обеспечивать охрану охотничьих и редких животных и рыб, заниматься мониторингом охотничьих и рыбных ресурсов. По всей стране должны быть созданы региональные отделения данной службы.
Даже создание Департамента охоты при Минсельхозе РФ не изменит ситуацию кардинально. Повторимся, что такая служба должна быть независима и подчиняться непосредственно Председателю правительства РФ или Президенту. Это позволит избежать проволочек и законодательных несостыковок. Как в случае с Федеральной экологической экспертизой.
Уверены, что благодаря правильной постановке дела, умелому распределению платежей за пользование животным миром, пошлин и налогов на производителей товаров для охоты и рыбалки, такое ведомство может существовать без дополнительного финансирования.
Должна быть отлажена система выделения лимитов добычи на основе научно обоснованных правил регулирования численности диких животных. Охотпользователи обязаны знать, на что они могут рассчитывать в будущем при правильном ведении дел в своих хозяйствах. Туристы должны планировать свой отпуск заранее. Туристические агентства должны продавать реальный продукт, а не «воздух».
С созданием такой службы появится будущее у тысяч специалистов-охотоведов, находящихся на данный момент не у дел. Появится стимул у образовательной базы – охотоведческих факультетов сельскохозяйственных вузов страны – для привлечения новых, молодых кадров. Появится стимул у народов, населяющих северные, труднодоступные районы, не покидать насиженные места. Продолжать заниматься промысловой охотой и рыбалкой, как это делали их отцы и деды. Измениться и превратиться в правильный образ охотника-труженика, охраняющего и берегущего живую природу, заботящегося о будущем животного мира России.
Появится будущее у всей охоты и охотничьего туризма России.
Комментарии (0)