С удивлением читал статью Ю. Константинова «Ответ суровому критику» («РОГ» № 1/2, 2008). С первых ее строк автор начинает ернически отвечать своему оппоненту Валентину Басманову.
В предыдущей статье Ю. Константинова о его утиной охоте с приятелями на ячменном поле я совсем не обратил внимания, что в поисках сбитых уток охотники вытоптали значительную часть урожая, а отметил лишь большое количество подстреленной дичи. А вот В. Басманову и его приятелю это сразу бросилось в глаза, и он, кстати, опираясь на цифры, попытался оценить причиненный ущерб. Думается, что Ю. Константинов во время памятной охоты и когда писал статью о ней, тоже не подумал об этом. И вдруг открывшаяся сторона его охоты стала для него неожиданностью. Потому и не нашел он ничего лучшего, как поиронизировать над математическими способностями В. Басманова, назвать их «научно-огородными фантазиями» и переадресовать в книгу рекордов или журнал «Крокодил». По этому поводу хочу сказать: во-первых, какое отношение ячмень имеет к огороду? Ячмень – полевая культура. Наверное, Ю. Константинову показалось, что словосочетание «научно-огородные» звучит обиднее, чем «научно-полевые». А во-вторых, журнал «Крокодил» (не знаю, выходит ли сейчас) раньше публиковал не всевозможные несуразицы, а сатирические материалы, в том числе и о бесхозяйственности, так что и здесь ирония Ю. Константинова неуместна. Не берусь судить, сколько зерна было вытоптано, но думаю, что определенный ущерб полю был нанесен, и если бы это поле было фермерским, уверен, продвинутым стендовикам не поздоровилось бы при встрече с хозяином.
Так что по сути первые абзацы «Ответа...» Ю. Константинова, кроме изобретенного им неологизма «научно-огородные фантазии», ничего не содержат. Кстати, не так давно «молодые демократы» на всех каналах телевидения возмущались решением не в их пользу, принятым Басманным судом Москвы. Но, кроме, по их мнению, «оригинального» словосочетания «басманное правосудие», – ничего конкретного сказать не могли. Вот и Ю. Константинов одним махом ответил своему оппоненту В. Басманову, не очень-то задумываясь об аргументации. Насколько я помню, в статье В. Басманова главной темой был все тот же вытоптанный охотниками ячмень – с этой темой Ю. Константинов разобрался в двух абзацах своего «Ответа», дальше речь идет уже о новых «охотничьих подвигах» стендовиков.
Давайте вместе рассмотрим эти «подвиги». Случай первый, когда Ю. Константинов легко и непринужденно, как на тренировке, уложил «с десяток кряковых», а вот три других охотника с «начальственными замашками и снисходительным отношением» к молодым, добыли лишь чирка и лысуху. Но с учетом добытых Ю. Константиновым крякашей у всех четверых оказалась норма. Стоит только порадоваться за Ю. Константинова, что кроме стрелковых достоинств он обладает и незаурядными экстрасенсорными способностями, иначе как можно было определить, слыша «со стороны напарников дуплет за дуплетом», что они практически ничего не добудут. А если бы добыли? Перестрел? Вряд ли, скорее всего, ограничились бы «насмешливым взглядом егеря». Егеря у Ю. Константинова сплошь покладистые.
В одном из старых номеров альманаха «Охотничьи просторы» в разделе «Юмор», помню, читал такой рассказ. Собрались на поляне звери и птицы. Вышел вперед лебедь и говорит: «Не могу я больше, когда убьют мою подругу, подниматься в небеса и бросаться оттуда камнем на землю». Ему вторят куница и горностай: «Устали мы, вцепившись в горло глухарю, лететь с ним по воздуху, а потом оттуда падать. Уймите кто-нибудь ретивых литераторов». Ну так вот, солидные, хорошо экипированные, с барскими замашками неумехи – это уже Ваш персональный литературный штамп. Не пора ли от него отойти? Достаточно у нас и других типажей. Кстати, благодаря авторам-стендовикам, по-моему, появляется новый их образ – умелого и ловкого Рембо, не знающего поражений и промахов, бескорыстного Зорро, щедро делящегося добычей с бедными (неумехами и мазилами). Хотя лично я согласен с мнением А. Яркового, считающего, что не стоит «рядить всех стендовиков в белые одежды». Как и в любой категории людей, и среди стендовиков есть разные характеры.
Заявление Ю. Константинова, что среди «настоящих охотников» не находилось желающих участвовать в товарном отстреле копытных, задарма месить снег и мерзнуть на номерах – обыкновенная нелепица, как и утверждение, что товарный отстрел осуществлялся благодаря «несерьезным» бескорыстным стендовикам, которых пайка мяса не интересовала.
Перейдем к другим случаям. Итак, две компании – любителей стендовой стрельбы и «седовласых», соответствующей комплекции военных охотников – объединены в одну команду. Стоит ли говорить, что выстрелы «генералов» все были в белый свет, как в копеечку. И единственный выстрел стендовика решил дело. По договоренности голову лося отдали кому-то из «генералов», что не помешало стрелку-стендовику вырезать вечером язык. Как-то это не очень вяжется с утверждением, что стендовики участвуют в охоте не за пайку мяса. Отдал голову – значит отдал, и не надо после отрезать от нее куски. По рассказам военных охотников, я знаю, какая существует железная, как бы это сказать помягче, «субординация» на охотах генералов и высших офицеров, и байка о том, что в бане и на охоте все равны здесь «не катит», и принципиальность здесь выдержать действительно трудно. Я с генералами не охотился, но несколько раз в объединенных командах был свидетелем, когда «статский» начальник начинал претендовать на не принадлежащую ему по охотничьей этике голову, и во всех случаях взявшие лося стрелки, в соответствии со старым армейским анекдотом, отвечали на претензии начальника уклончиво, а попросту посылали его... подальше.
Описывая зверовые охоты, Ю. Константинов упоминает о стендовиках только как об умелых стрелках и «когда понадобится» – носильщиках мяса (и то, и другое действительно немаловажно), а как насчет обрезать зверя, сходить в загон, расставить стрелков? Или это к «охотничьим подвигам» не относится?
Последний случай. Опять компания бывалых тяжеловесов и компания «рабочих лошадок-стендовиков». Опять тяжеловесы попадают впросак, перепутав корову с быком. Опять дело поправил стендовик, за что и получил от бывалого тяжеловеса порцию мата. Поведение бывалого, конечно, недостойное. Хотя я уверен, что когда С. Лосев, по его выражению, «орет» на членов своей и не только своей команды, то кричит он им не «Будьте так любезны, в следующий раз, пожалуйста, не стреляйте так далеко». Но это ведь кричит стендовик, а не «бывалый тяжеловес», и, по-видимому, здесь, как говорилось в любимой всеми кинокомедии: «Это нога у кого надо нога». Еще более отборной порцией мата окатил сосед Ю. Константинова и за выстрел во время охоты на лосей по лисице.
Я уже говорил, что ругаться нехорошо, а вот стрелять при охоте на копытных по любому другому зверю, кроме волка, не только нехорошо, не только несовместимо с охотничьей этикой, по поводу нарушения которой сетует Ю. Константинов, когда генералы забрали не принадлежавшую им голову, но и является нарушением правил охоты. Естественно, Ю. Константинов об этом знает. В этом же номере «РОГ», где помещена статья Ю. Константинова «Ответ суровому критику», есть статья Юрия Александрова «От Рождества до Рождества», где апофеозом дня на лосиной охоте с командой неопытных охотников, как пример безответственного поведения, был выстрел одного из них девятимиллиметровой полуоболочкой по лисице, разнесший рыжего зверька в клочья.
Думаю, что восьмимиллиметровая пуля Ю. Константинова, даже попавшая в голову, не добавила шарма его трофею – калибр явно не для охоты на лисиц. Впрочем, как Юрий пишет, стрелял он для «проверки точности боя по малой цели». Вот так: ни много ни мало – «по цели, для проверки...» Не напоминает пристрелку в тире? И как тогда понимать утверждение другого автора-стендовика, что стендовики люди настрелявшиеся и лишний раз стрелять не будут.
Как и Ю. Константинов, я тоже мало верю в полную безгрешность любого охотника. Но позволю привести здесь случай, который произошел без малого лет тридцать назад. Завтра открытие охоты. Мы, молодые охотники, вылезли на каком-то полустанке и через лес направились к обозначенной на карте реке. Впереди выпархивает выводок рябчиков. Молодые тут же на виду рассаживаются на ветвях. Все бросились расчехлять ружья. Все, кроме одного. Который сказал, что если мы сейчас же не спрячем ружья, он поворачивает и возвращается на станцию. В большом смущении мы быстро позасовывали ружья в чехлы.
Ю. Константинов считает, «трудно признаться, что едешь на охоту не только полюбоваться зарей, втайне тешишь себя надеждой на точный выстрел, и лучше бы не один». Юрий, переверните страницу газеты, где напечатан ваш «Ответ...» Там статья А. Лисенкова «Заветное местечко» – автору нетрудно признаться, что забыл про ружье, подманив первого рябчика и насладившись только наблюдением за птицей. На следующей странице этого номера «РОГ» К. Шиманов очерк «Заяц к Рождеству» заканчивает словами: «Добыв подмосковного зайца в новогодние праздники, удовлетворитесь успехом. Второй заяц не приносит столь сильных впечатлений». Мне к этому добавить нечего.
Заканчивает свою статью Ю. Константинов пространными, туманными рассуждениями о «художественном вымысле», «определенных обобщениях», «желании автора заострить...», о недопустимости выискивания оппонентами «некоторых неточностей, упущений, оговорок».
А может быть, автору надо просто тщательнее работать над материалом. Откуда знать оппоненту, куда заведет фантазия автора. «Ищите и делайте больше хорошего», – пишет Ю. Константинов, с этим нельзя не согласиться. Вычитав как-то в одном старом охотничьем издании, что раньше охотники, встретившись в лесу, приветствовали друг друга охотничьими билетами, посчитал это очередным милым охотничьим преувеличением, но все в том же первом номере «РОГ» за 2008 г. читаю у Г. Соснихина, что действительно так и было, и в общем-то совсем недавно, каких-то 30–40 лет назад. Вот почаще бы находить такие традиции и писать о них, приводить такие примеры.
Статья оппонента Ю. Константинова названа «Как наше слово отзовется», по-моему, очень точно; то, о чем пишется в «Российской Охотничьей газете», читают десятки тысяч человек, соответственно, и ответственность автора большая. Как писал когда-то в газете ее постоянный автор В. Жибаровский: что хорошо в рассказе у охотничьего костра, то имеет совсем другой вид, будучи напечатанным в газете.
Комментарии (0)