У многих неосведомленных современников в силу объективных причин сложилось ложное представление, будто Николай Александрович серьезно охотой не увлекался, а, пребывая в состоянии депрессии, ограничивался спортивной стрельбой. Между тем Николай II был убежденным охотником, охотился везде и на любую дичь. К счастью, существует множество документальных, свидетельств, подтверждающих увлеченность Государя охотой.
Дети русских императоров охотиться начинали с детства, в крайнем случае – в отроческом возрасте. Охота всегда была одним из основных видов отдыха царской семьи на природе, она была неотъемлемой частью и международного этикета: многие встречи «на высшем уровне» завершались совместными охотами.
Александр III в письме к жене – императрице Марии Федоровне – сожалеет, что не успел вчера написать, так как был «...на охоте с Ники с 4 вечера до 5 часов утра. Охота неудачная, канальи-глухари не хотели петь, я ранил одного, он упал, но отыскать не могли; то же самое и Ники. Но он стрелял по двум и, как всегда, ничего не убил; ему не везет на глухарей, и до сих пор ни одного глухаря еще ни разу не убивал...»
Первые неудачи только раззадоривали старшего сына императора Александра III. Охота увлечет его на всю жизнь. Скоро он станет метким стрелком. Дневниковые записи цесаревича, а затем и императора, точно отразят неоспоримые успехи Николая на охотничьей ниве.
В 1890 году в сопровождении немногочисленной свиты цесаревич Николай с братом Георгием совершает морскую экспедицию в отдаленные края Российской империи. Будущий император посетил Египет, Индию, Цейлон, Сингапур, остров Ява, Сиам, Сайгон, Гонконг, Ханькоу и Шанхай. Это было интересное и опасное охотничье путешествие. Прочитать о нем можно было в нашем журнале «Охота и рыбалка XXI век» № 7 за 2007 год.
По возвращении из плавания охотничья страсть Николая разгорелоась с новой силой. Своими постоянными охотничьими угодьями наследник выбрал Лисино. Вдохновленный азиатским сафари, он 6 февраля 1892 года впервые решил отправиться в Лисинское лесничество. На первой из двух охот он лично добыл крупного старого лося.
Окрыленный успехом, Николай принял участие в охоте на кабана, тоже весьма результативной: взяли 32 штуки.
Охотничьих угодий хватало не только вокруг столицы. Осенью 1892 года родители (Александр III и Мария Федоровна) берут сына в Спалу. Назначенный в 1889 году начальником императорской охоты князь Д. Б. Голицын и другие ответственные лица устраивают чудную охоту.
В сентябре 1894 года Александр III в последний раз выезжает в Беловеж с супругой и детьми, включая наследника цесаревича Николая Александровича. За десять дней охоты в Беловежской пуще добыли 36 зубров, 37 лосей, 25 оленей, 69 козлов, 16 кабанов, 3 зайцев, 2 глухарей и 28 лисиц. Для организации облав были вызваны две роты солдат. Всю дичь красиво разложили у крыльца дворца; к каждому животному привязали записку с именем добытчика. После торжественного осмотра дичи августейшей семьей старший повар выбрал, что признал нужным для царской кухни; остальную дичь раздали лицам, прибывшим в Беловеж для обслуживания государя.
К этому времени увлечение охотой у холостого наследника окончательно и на всю жизнь окрепло. Но и после воцарения и женитьбы на принцессе Алисе Гессенской молодой государь надолго с ружьем не расставался, считая охоту настоящим мужским занятием, «освежающим душу».
«Раз в неделю я обязательно езжу на охоту под Гатчиной и, должен сказать, никогда прежде так не наслаждался этим, как теперь, когда, понятно, меньше свободного времени», – радостно сообщает молодой император Николай II 19 ноября 1896 года в письме брату Георгию в Царское Село.
Императрица Александра Федоровна с пониманием относилась к содержанию досуга любимого Ники, и если ей не мешала очередная беременность, выражала искреннюю готовность сопровождать его даже в дальние поездки. И такой случай представился очень скоро – 28 августа 1897 года.
«День стоял ясный и хороший, – читаем в дневнике Николая II. – В 8 часов отправились на охоту довольно далеко. Мне пришлось стрелять всего два раза по лосям. Аликс приехала к завтраку с кн. Оболенской и на двух загонах сидела со мной на №. Загонщиками были нижние чины охотничьих команд 17-й и 18-й пехотных дивизий – гнали отлично. Вернулись домой в 6 час. На штреке вечером перед подъездом красовались: 2 зубра, 5 лосей, 2 оленя, 8 коз, 3 кабана и 3 лисицы».
Крым относился к удаленным от столицы местам, где Николай II с удовольствием охотился. От царского ливадийского дворца угодья были совсем недалеко. Когда же в начале ХХ века царь обзавелся автомобилем, временные затраты на дорогу вообще сократились до минимума. Кроме того, в конце 1890-х годов так называемое Романовское шоссе продлили до Бешуйской дачи – охотничьего домика в горном Крыму.
Откроем дневник императора за 1913 год: «16-го сентября. Понедельник. В 11 часов простился с Аликс и поехал на моторе в Козмодемьянский охотн. домик с Ольгой, Татьяной и Дрентельном... Закусивши, отправились на охоту дальше вниз по долине Альмы. Сидел под кустом довольно долго около места хода оленей. Наконец хороший олень вышел на меня, стрелял по нему пять раз, но, к стыду моему, он ушел!»
Что ж, такое случается не только с царями. Зато 17 сентября, т. е. на следующий день, государь «...встал в 3 часа и отправился на охоту и... убил одного хорошего 16 конц.».
9 ноября он «...принял Фредерикса с Вагенером по устройству правильной охоты в знакомых казенных дачах». Николай высоко ценил охотничьи заслуги деда, присвоив имя Александра II Московскому обществу охотников.
Трудно с уверенностью сказать, где и какую охоту Николай любил больше всего. По-моему, везде и всякую. И любая ему удавалась. Помните, как его отец, император Александр III, сокрушался, что Ники никак не попадет в глухаря. Нет необходимости подсчитывать всю его глухариную добычу. «29-го апреля. Воскресенье. Ночь была пасмурная, но очень теплая. Охота вышла чрезвычайно удачная – убил 5(!) глухарей...» Можно только позавидовать.
Из других охот по перу Николай Александрович практиковал, может быть, не столь престижную утиную. Все-таки, кажется, болота, тем более топкие, были ему не по душе.
Другое дело тетерева – красивейшие птицы русской фауны. И царь добывал их великое множество, иногда десятками.
Еще больше от зоркого императорского глаза страдали фазаны в Гатчине и особенно в Ропше. Удивительно урожайными оказались 1906 и 1907 года. Примечательно, что царь не охотился исключительно на фазанов. В его трофейной статистике вместе с фазанами неизменно фигурируют также тетерева, куропатки и даже зайцы (однажды – 20). Получается, что увлеченный охотник порой стрелял всю дичь. А кто бы поступил иначе?!
С тех пор, как Великое Княжество Финляндское стало частью Российской империи, русские императоры все без исключения наведывались туда как с официальными, так и с частными визитами. Отец, дед и прадед проторили Николаю II дорогу в северный озерный край.
Обратимся к дневнику императора. Сентябрьские записи 1906 года пестрят упоминаниями об удачных охотничьих вылазках автора:
«11-го сентября. Понедельник. В 2 часа съехали на остр. Пукион-сари, где взяли два загона. Удивительное обилие дичи. Всего убито: 10 тетеревей и 10 зайцев...»
«13 сентября. Среда. После завтрака съехали на тот же остров Пукион-сари и взяли каждый загон два раза. Охота вышла совершенно поразительная: 38 тетеревей, сова и 4 зайца».
Император демонстрирует отменную стрельбу и гордо добавляет в записи того же дня: «Я убил на том же 11 тетеревей; стрелял хорошо, выпустил 14 патронов...»
Через год, 1 сентября 1907 года, Николай Александрович снова в Финляндии: из Кронштадта сразу в Койвисто на охоту. Были предприняты чрезвычайные меры безопасности. А 4 сентября, когда царь переместился ближе к Выборгу, около тысячи человек обеспечивали его охрану. На ближайшем острове он взял трех тетеревей. Его дети в Рапелинранте набрали грибов.
Николай II предпочитал аляповатой униформе охотничий костюм теплой, спокойной расцветки, сшитый в петербургской мастерской Генри. На многих фотографиях император запечатлен во время охоты именно в этой одежде. На куртке, на подкладке у воротника, имелась тканая этикетка: «Henri St. Petersbourg» и двуглавый российский орел.
Кстати сказать, с николаевского жилета, сохранившегося в первозданном виде, брали биологический материал для генетической экспертизы при идентификации останков царской семьи.
Как охотник государь не мог не жалеть, что у него только один сын, и притом больной. Не возьмешь же с собой дочерей на медвежью охоту. Увлеченность отца все же передалась великим княжнам.
В дневнике няни М.И. Вишняковой за 1906 год записано: «1 (14) сентября две старшие великие княжны были на охоте с Их Императорским Величеством...»
В том же дневнике за 1908 год: «5 (18) сентября. На берег ходили два раза. Великие княжны Ольга и Татьяна Николаевны были на охоте с Его Величеством».
А с каким восторгом великая княжна Мария Николаевна сообщает в 1912 году из Спалы своей тетушке – великой княгине Ксении Александровне: «Вчера я и Анастасия были в первый раз на охоте, было очень хорошо. Я сидела на номере у Гринвальда, Анастасия у Папы, Ольга у Дица, а Татьяна у Князя Голицына...»
Николай брал дочерей и на другие охоты. За Алексея он, скорее всего, по понятным причинам опасался. Царевны хорошо знали, что русские императрицы увлекались охотой. Да и бабушка, вдовствующая императрица Мария Федоровна, обожала конную езду и охоту. Росли достойные наследницы! Они мечтали о новых охотах. Но пришла война, революция, арест царской семьи их мечтам не суждено было сбыться.
Комментарии (0)