Хорошо, когда везде есть друзья! А еще лучше, когда они могут помочь в организации охоты. У нас-то на все про все лишь два дня охоты на двоих. Крепкий кофе в кабинете. Тревожный ответ в трубке телефона: тетерева в этом году мало, так что с током плохо... И с полученным разрешением мчимся добывать только глухаря. Еще сто километров на северо-восток... Радушный прием Саныча. Перегружаемся в «буханочку» и перемещаемся на место дислокации. Вагончик лесорубов и должен стать нашим пристанищем. На стол — всё.
В печку — дрова... По пятьдесят... по сто.... Охота началась. За расспросами и рассказами о былом и пришло время идти на подслух. Дождь, так и не уступив нашим мольбам, не стихал. Как ни пытались мы вслушаться в шум дождя , подлет долгожданного грохотания глухаря так и не услышали. И лишь скромные обещанья Саныча давали скупую надежду на встречу с долгожданной птицей утром....
После дорог, бессонной ночи, хождения по весеннему лесу и нескольких тостов под яичницу с тушенкой в стиле «Ну! За охоту!» быстро засыпаем. Кажется, только закрыл глаза, а уже два часа, и будильник на наручных часах упрямо об этом сообщает. Быстрые сборы, несколько глотков крепко заваренного чая, и мы в пути. Везет же нам: погода на ять, небо чистое, и лишь хлюпание луж под ногами напоминает нам о вчерашних опасениях.
Мы, по словам нашего проводника, на току.
— Слышишь? Поет... Один, два... еще один...
— Где ? Не слышу...
— Да вот же, прямо!
— Не слышу!
Проходим вместе шагов двадцать.
— Стоп! — шепчу я прямо в ухо Санычу.— Слышу.
Друзья остаются ждать моего выстрела с учетом того, что петухи потом вновь запоют и можно будет подходить к другому.
Иду навстречу звуку. Делаю два шага под песню: тэк...тек-тек-тек-тек — и долгожданное чиканье. Снова два шага. Предательски зашипел мох за моими следами. Птица молчит. Вокруг слышу песни еще минимум пяти птиц. «Может быть, свернуть к ним? — предательски проносится мысль в голове. — Нет! Буду ждать своего».
Минут через семь мой молчун распелся. «Дудки! — думаю я. — Раз болото шипит и булькает за мной, буду идти по шагу».
Шаг — стою. Песня. Шаг и снова стою. Песня...
Птица где-то рядом. Песня — пытаюсь сделать шаг в сторону. Песня — еще шаг вперед. Да вот же он, метрах в двадцати пяти прямо впереди меня. На огромной ветке, развернув хвост и опустив крылья, вытянувши в вечное небо свою первобытную голову, поет свою песню любви глухарь.
Стрелять немного неудобно. Птица прохаживается по ветке в три четверти корпуса. Делаю еще два шага вправо под две песни. Вот он, как на картинке. Под песню поднимаю свое ружье. Под песню снимаю с предохранителя. Под следующую песню нажимаю на спусковой крючок. Сначала вижу, как вниз головой падает глухарь, потом уже слышу раскаты выстрела. Он мой!
Бежать не нужно, птица лежит, как и упала. Виден только хвост. Но движений не видно и не слышно. Сердце, кажется, вырвется из груди. По всему телу перекатываются капли пота. «Ну, что, Лешик, ты счастлив?» — спрашиваю сам себя. Смотрю на часы — три часа сорок минут. Скоро станет совсем светло.Стою на месте. Жду песен. Проходит полчаса, сорок минут. Запел... Вновь взгляд на часы — четыре часа двадцать пять минут. Распелись и другие петухи. Совсем рядом заквокхали настырные глухарки. Прилетел и сел рядом метрах в двадцати молодой петух. Пробует петь, но вместо песни одни кэрхи. Посидел на ветке, походил, распушив хвост, пригнулся, вытянулся и шумно улетел в глубину леса. Становится почти светло. Начинаю замерзать.
Слышу — где-то совсем близко под древнюю песню лесного красавца идет за своим трофеем Андрей. Удачи тебе, дружище, удачи!
Комментарии (0)