ВОЛКИ
Нам повезло. Только мы выгрузили из автобуса рюкзаки, как сразу же познакомились у магазина в поселке Машозеро со сборщиком живицы Володей, и он пригласил нас к себе в избушку, что в 25 километрах от поселка. Володя и сам охотник, у него есть лайка и свои угодья по сбору сосновой смолы, где немало глухарей и куропаток, зайцев и норки.
Когда я привязывал к лесовозу свой огромный рюкзак, подошла маленькая плотная женщина и, узнав, что мы приехали из Москвы на охоту, стала уговаривать меня хоть на пару дней остаться у нее в соседней деревне.
- Волки замучили. Мало того, что всех собак по деревне отловили и съели, так теперь вторую ночь под мою корову подкоп делают. Днем я подкоп засыпаю, да еще бутылок битых накидаю, а им все нипочем. Ведь съедят коровушку.
- Вы уж простите, нам в лес надо, у нас времени мало.
- Ну хоть патронов дайте, у меня порох кончился еще весной.
Я дал ей пачку патронов с нолевкой, и мы распрощались.
Порожний лесовоз как ураган понес нас по заснеженной Карелии. То слева, то справа проплывали притихшие на зиму озера.
- Володя, а рыбка клюет?
- Моя избушка на берегу озера - спустился и лови. Еще прошлой зимой я опустил под лед лося и двух волков, и до сих пор там тигры-окуни рвут леску.
Волков я добыл в засаде у задранного ими лося. Это ладно, а вот до этого я с волками на свою лайку охотился. В начале марта распадаются зимние стаи, в которые волки собираются с осени. Волки отходят от деревень в глухие места, и начинаются у них свадьбы. И вот в это время я со своей лайкой Доном по крепкому насту отправился на охоту. Рассвет, снег синий, небо розовое, мороз бодрит, идти легко, и Дон ушел по насту в широкий поиск. Слышу, лает и вроде гонит, ну я на краю рады* затаился, жду. Вижу, бежит метрах в двухстах волк, а за ним мой Дон. Бегут на меня, и волк игриво хвостом помахивает. Ясно, это волчица, и у нее течка. Я стал перезаряжать ружье картечью и вдруг справа срывается из кустов волк, а потом еще один. Я наугад запоздало дуплечу. И волчица, конечно, рванула в сторону. Эх, на каждый час ума не напасешься! В эти же дни они по насту зарезали лося недалеко от моего озера, ну я в отместку засаду и устроил. На следующий день решил проверить по следам, как же они лося взяли?
Лось зимой старается много не следить, и волки небыстро найдут, да у нас и снега много. Но уж если волки вышли на след, то им проще сделать загон и взять лося, особенно молодого да неопытного, а уж больной всегда обречен. И вот на следы этого лося вышли волки и пошли по следу, а как кончилась вырубка с мелколесьем и начался густой ельник, три волка залегли у следа, а четвертый пошел делать загон. Он сделал огромный полукруг и стал не спеша челноком двигаться по направлению к предполагаемой лежке зверя. Лось лежал мордой к своему следу и, услыхав подозрительный шум, стал осторожно выходить входным следом как уже проверенным и безопасным. Волки из засады внезапно одновременно набросились на лося с двух сторон и разорвали ему сухожилие задней ноги и живот.
БЕЛЫЕ КУРОПАТКИ
С вечера мы собрались с Сергеем поохотиться на белых куропаток, а утром встали - надо же, снега нет, за ночь он полностью сошел, лес набух водою и потемнел, и лишь на полянках засветилась алая брусника. На вырубках, где мы обычно охотимся на куропаток, конечно, делать нечего, а где же они? Интересно! Хитрые зайцы в таких случаях прячутся по болотам, а белые куропатки?
В сумрачном мелком сосняке я увидел выглянувшую из-за дерева голову куропатки. Я стал осторожно подкрадываться и, увидав сразу много куропаток, замер от неожиданности и любопытства. Они меня подпустили так близко потому, что они прятались за деревьями от Сергея. Сергей шел шумно, по кругу, а куропатки, вытянувшись вертикально вдоль стволов, как маленькие балерины, переступали своими мохнатыми лапками, синхронно передвигаясь вокруг сосен, прижимая головы с испуганными темными глазками к шоколадной коре, лишь иногда выглядывая, чтобы определить, где теперь опасность. И вдруг откуда-то прибегает еще одна курочка и становится рядом с подружкой, а та, сама еле умещаясь за деревцем, начинает ее отпихивать, и завязалась драка. Я так засмеялся, что куропатки вмиг исчезли. Появился Сергей.
- Сережа, пойдем на рыбалку, - все еще улыбаясь, предложил я.
- Сначала пообедаем. Маслов обещал блинчики с зайчатиной.
Мы быстро зашагали напрямую к избушке, и Сергей все больше сиял, а потом вообще запел, да и я ему подпевал.
ТАЕЖНЫЙ ФОНТАН
Конец ноября, мы идем по лесовозной дороге, нагруженные рюкзаками, отпуск кончается - возвращаемся домой. По обе стороны дороги вырубленный лес на сотни метров, редкие молодые деревца да первые пушистые сугробы.
Вдруг впереди Беркут - наша лайка - облаивает кого-то на одинокой тоненькой сосенке с шапкой веток на верхушке. Мы снимаем рюкзаки и окружаем дерево, высматривая белку. Саша Маслов, встав у самого ствола, первый высмотрел там что-то рыженькое, ну и бабахнул туда для проверки. А оттуда, как курица с нашеста, с ветками, квохча и хлопая крыльями, падает на него здоровенная глухарка! Даже Беркут присел, а мы, с открытыми ртами и ружьями в руках, застыли вокруг, как статуи фонтана “Дружба народов”.
НАШ МАСЛОВ
Если глухарка стремится забраться в гущу веток и затаиться, то глухарь, наоборот, садится на вершину сосны и как хозяин обозревает окрестность, важно поводя вокруг своей бородой, а при опасности ловко ныряет с противоположной стороны дерева головой вниз и уже потом выравнивает свой полет, маневрируя между деревьями. Только и слышно хлопанье крыльями. Единственный, кто из нас с подхода убивал хитро слетающих глухарей - это Маслов. Он стреляет по ним молниеносно, от живота, навскидку.
Помню, еще в молодости, когда мы в подмосковных полях охотились на вяхирей, у него из-под ног, раскинув картофельную ботву, вылетел тетерев. Сашка мгновенно выстрелил и сделал в спине у тетерева дырку, как от пули. Если у меня вот так из-под ног вылетит тетерев, я с испугу отпрыгну в сторону метра на два, посмотрю, нет ли поблизости коров и колхозников, и если ружье в руках, встану на изготовку и уж потом открою мстительный огонь по напугавшему меня тетереву.
А как он легко и виртуозно распутывает заячьи следы даже по пушистому глубокому снегу и стреляет невидимого белого беляка по снежным всплескам, вспыхивающим в заснеженных кустах!
Но вернемся в заснеженную Карелию. Как-то мы охотились на холмистых вырубках на белых куропаток и к концу охоты, уставшие, возвращались к избушке. И вдруг кто-то крикнул: - “Воздух!” Закрутились, завертелись. На нас налетает глухарь - открыли канонаду, и глухарь падает. Сережа сказал - от угара. Стали выяснять, кто чем стрелял и, придя в избушку, мы первым делом ощипали глухаря. Нашли две ранки на груди от Сашкиной нолёвки. Он успел перезарядить один ствол после крика “воздух!”. А у нас у всех были заряжены патроны с мелкой дробью на куропаток, которая посекла лишь перо. Реакция - с ней нужно родиться!
Как и с моей забывчивостью. У нас все распределено: кто-то должен был взять аптечку, кто-то специи, а я все для подледной рыбалки. Но я это все забыл - ну расстреляйте! Не расстреляли. У кого-то нашлась леска, у кого-то крючки, и все начали изобретать: делали из дробинок мормышки, из консервных банок вырезали зимние блесенки, а Маслов нацепил на леску гирлянду из капсулей, приспособил туда же маленькие пропеллеры-лепесточки, вырезанные из латунных гильз. Когда он опускал это сооружение в лунку и начинал играть им, то капсули приплясывали, лепесточки колыхались, а рыба удирала, но не вся. Под стеклянным прозрачным льдом было видно, как кружили торпеды-щуки, и Саша их ловко вытаскивал и посылал по гладкому льду к нашей горке из окуней. Когда он ушел, щуки поднялись к самой лунке и с досады чуть ли не грызли снизу лед, а наш Маслов уже шел по берегу с ружьем за спиной. На охоту.
Комментарии (0)