Все, кто этой осенью посещал леса и луга в окрестностях Кирова, должны были обратить внимание на доверчивых, близко подпускающих человека и необычных для наших мест птиц размером с галку, с темным коричневато-бурым оперением, белыми пятнами на туловище и светлой каймой на конце хвоста; они ловко прыгают по ветвям елей или «пасутся» на лугу в поисках корма. А в Бахтинских лугах, где проходит северная граница распространения дуба и где он в этом году плодоносил, эти птицы наряду с сойками и сороками встречаются и в дубняках. Порой можно слышать и их сиплый, протяжный крик: «крээк» или «крэй». Это кедровки. Типичные обитатели тайги, они распространены в лесах таежного типа Европы и Азии от Скандинавии до Камчатки.
Как можно заключить уже по самому названию птиц, кедровки предпочитают кедровые и кедрово-стланиковые леса, что связано с характером их питания. В коренных местообитаниях их основной рацион составляют семена кедровой сосны (кедра), кедрового стланика и ели, а из животных кормов — насекомые. Помимо этого они поедают также ягоды, особенно бруснику, земноводных, рептилий и яйца птиц. За пределами гнездового ареала в их рацион входят и не типичные для северной тайги корма, к каким относятся, по-видимому, желуди дуба. Помимо дубняков кедровок можно встретить и на лугу, где они держатся в поисках кузнечиков, которых в последние годы стало очень много.
Появление кедровок в наших местах связано с неурожаем растительных кормов в границах их гнездового ареала. Что бывает следствием как свойственной растениям периодичностью плодоношения, так и сухих лет, пожаров или заморозков, приводящих к неурожаю семян хвойных на больших территориях. В такие годы у кедровок наблюдаются массовые спорадические миграции за пределы гнездового ареала, что мы и наблюдаем в этом году. До этого последний раз такое явление отмечалось в Кировской области в 1998 году.
К кедровкам я испытываю чувство признательности. И связано это с событием двадцатилетней давности. Тогда на полевых работах в Амурской области вертолет забросил нас, троих научных сотрудников ВНИИОЗ, меня и двух Саш — Залесова и Жаркова, в верховья реки Зеи, под Становой хребет. А вот с обратным вылетом случился казус — к назначенному на конец ноября сроку вертолет не прилетел. Между тем продукты у нас практически закончились и единственной пищей стали кедровки. А надо сказать, что базировались мы в лиственничных лесах — не очень типичных для этого вида птиц стациях. Поэтому кедровок было мало и каждая имела штучную ценность.
Помимо кедровок в тех краях изредка встречались кукши, а по долинным ельникам и рябчики. Но они были тоже малочисленны, к тому же ближайших мы давно повыбили, а ходить за дальними не могли, так как ежедневно ждали вертолет и, следовательно, отлучаться от палатки далеко не рисковали. Рации у нас не было, так что причину задержки «вертушки» мы не знали и ждали её каждый день. Вообще же вылет вертолетом с полевых был вечной проблемой. Не было случая, чтобы агрегат прилетел в назначенный срок. Как говорил об авиаторах один наш знакомый эвенк: «У них то вертолетка нет, то пилотка нет, то керосина нет. Беда прямо, однако!» 5, 10, 15 дней задержки — обычное явление. Поэтому всегда продукты мы брали с запасом. Но в этот раз как-то «пролетели».
Наступил декабрь, а с ним и сильные холода, которые на голодный желудок были ощутимее. Вещи все были упакованы, оставалось только снять палатку. Каждое безоблачное утро вселяло надежду, которая к вечеру мирно умирала. Днем для сохранения энергии мы, валялись одетыми на спальных мешках, настроив слух на два источника звука: шум вертолета и крик кедровки. Но ожидание первого было тщетным, а вот кедровки периодически появлялись и, демаскируя себя, оглашали окрестности своими сиплыми голосами. Каким желанным был для нас этот крик! Заслышав его, «корпус быстрого реагирования» в лице двух Саш срывался с места, хватал ружья и мчался в тайгу на поиски дичи. Вначале охоты были успешными, но потом численность птиц подсократилась, а оставшиеся стали осторожнее, так что охотники вынуждены были возвращаться и пустыми. Между тем продукты у нас совсем закончились, остался лишь «НЗ». Пришел конец даже соли, из-за отсутствия которой я особенно страдал. Кедровок приходилось варить без неё. А вам приходилось есть условно мясной бульон, к тому же несоленый? В свое время на Таймыре, где проблем с мясом не было, отсутствовала только соль, я его просто выливал. Здесь этого позволить себе, естественно, не мог — это варево было нашим спасением. Кедровок удавалось добывать не ежедневно. Когда же это случалось, то одна особь варилась в расчете на день. Мяса у неё был мизер. При среднем весе птицы в 150 г, его выход составлял, примерно, 50-55%, т.е., с учетом нашей троицы, по 25-30 г на человека! Но случались дни, когда и этого не было.
Дело принимало трагический оборот. Нужно было искать какой-то выход. И вот, когда после очередной неудачной охоты нас ждал постный день и варить, кроме «НЗ», было уже нечего, решили выходить пешком. И два Саши налегке, взяв только ружья, часть «Н3», топорики, карту и компас отправились пешком за сотню километров в Тынду, где базировался подведший нас авиаотряд. Я же со всем имуществом остался в тайге ждать их возвращения с вертолетом. Теперь задача отстрела кедровок легла на мои плечи. Но если в начале полевого сезона такая охота была не в тягость, то теперь, несмотря на желанность добычи, ходить за перелетавшими с дерева на дерево птицами было все труднее и труднее — сказывалось отсутствие необходимых калорий. Но другого выхода не было, и охота за кедровками стала неотъемлемой частью моего существования.
В авиаотряде поселка Тында, куда ходоки в конце концов с трудом добрались, им объяснили, что вертолет за нами вылетал, но, не долетев, вернулся из-за испортившейся погоды. Тем не менее пилоты посчитали заявку выполненной, свою миссию исполненной — и успокоились! С тех пор к гражданским вертолетчикам мы стали испытывать стойкую неприязнь. А проблеме вылетов даже посвятили стихи, которые сочиняли долгими таежными вечерами. Вот их первые строчки: «Однажды в устье Мульмуги Спустился вертолет. «Ну, где тут эти дураки?» — спросил второй пилот. Давно не хожена тропа. Ведет невесть куда. И прорубь, где бралась вода, под толстым слоем льда... « Теперь-то, конечно, та поездка вспоминается с романтическим оттенком. А тогда...
С полумесячным опозданием вертолет за мной все-таки прилетел. К тому времени у меня кончились уже и патроны, отчего пришлось перейти на питание голубикой, не без труда добываемой из-под снега. И из палатки я выходил слегка пошатываясь от голода. Тем не менее единственную банку мясных консервов, которая у меня оставалась как НЗ, так и не тронул. Она предназначалась на самый крайний случай, если и мне придется выходить пешком.
Попутно следует заметить, что в те тяжелые дни кедровки служили для нас не только источником мяса, но и орехов кедрового стланика. В верхних частях склонов гор это растение встречалась в подлеске и местами по самым вершинам образовывало самостоятельный пояс. Мы туда не ходили, а птицы залетали и питались там кедровыми орешками. А поскольку биологической особенностью кедровок является то, что под язычком у них располагается особый мешочек, в котором хранятся сорванные семена, невольно они делились ими и с нами. У отдельных особей мы находили до 40 орехов. Не бог весть сколько, а все подспорье!
Наличие у кедровок подъязычкового мешочка определяет одну полезную особенность поведения этих птиц — запасание на зиму кедровых орехов. Польза же для природы и человека заключается в том, что не все спрятанные в землю орехи птицы зимой находят, и семена в таких кладовках позднее прорастают. Тем самым кедровки играют важную роль в расселении кедра и кедрового стланика. Их возобновление на гарях происходит исключительно благодаря запасательной деятельности кедровок. Полезны эти птицы также и тем, что истребляют жужелиц и лиственничных долгоносиков.
А кедровок с тех пор я больше не стреляю! И теперь, встретив их сентябрьским днем в Бахтинских лугах, мысленно поблагодарил и посочувствовал этим невольным странникам, поняв, что они прилетели в наши края не от хорошей жизни: значит, в границах их гнездового ареала выдался широкомасштабный неурожай семян хвойных.
Уже заканчивая эту статью, прочел в только что пришедшем журнале «Охотничьи Собаки» (N№5/2002) публикацию Феликса Штильмарка о его белковании в Саянах, где он пишет, что был вынужден, когда у него кончились продукты, питаться кедровками! Сходная с нами ситуация. Так что кедровки ценой своей жизни выручали не только нас!
Комментарии (0)