Костяные щиты

Кто из охотников-лосятников не мечтал привезти с охоты красивые рога сохатого и повесить их на стену дома. Обязательно большие, а лучше огромные, правильной формы, с широкой лопатой и мощным комлем четверть метра в обхвате, ростки небольшие, но не меньше шести на каждом, с желтоватым концом, а лопаты – цвета переспелой вишни.

БЫЛО БЫ ЧЕМ ХВАСТАТЬ

Как-то раз в одном охотничьем журнале поместили запоминающееся фото, на котором изображена изгородь из рогов пенжинских лосей. Рога, точно костяные щиты, ребром стояли на галечниковой отмели реки. Уж было на что посмотреть! И не один охотник подумал, глядя на них: вот бы парочку таких повесить в доме, и уж тогда можно будет хвалу охоте и охотнику возносить и перед гостями хвастать. Обязательный предмет для любимой темы разговора.

Немало перестрелял я лосей, не меньше полутора сотен, а хороших рогов лосиных дома нет. Казалось бы, выбор был, да не все так просто. Кто много видел и стрелял сохатых, тот скажет, что красивые большие рога являются редкостью. Три четверти самцов лосей имеют не рога, а рожишки, почти без лопаты, или она не шире мужской ладони. Рога европейских лосей часто «портят» длинные, как вилы, отростки. И дело не только в этом.

В России массовую охоту на лосей часто открывают с выпадением снега. А это – вещь капризная, особенно осенью или ранней зимой. Упал – растаял, лег – исчез, сегодня есть, а завтра нет. А разрешители ждут постоянного снежного покрова. В Подмосковье такой снег нередко ложится под Новый год. Взрослые и мощные самцы лосей снега не ждут. Они «стонут» с конца августа, в сентябре–октябре, а уж в начале ноября начинают сбрасывать боевые доспехи. Обычно это лучшие трофейные звери. А малолетки носят рога долго. Иногда замечали мы их у зверей и в феврале во время авиаучетов.

Так вот, как-то пару раз получал я в сентябре лицензии на отстрел лосей для котлового довольствия, и, конечно, очень хотелось добыть зверя с хорошими рогами. В Вологодской области дело было. Первый раз долго у нас ничего не получалось, и охота не ладилась. Все пытались между делом лося добыть. Авось повезет. Но «авось» не помог. На полевых работах рыба приелась, мяса хочется и лицензию использовать надо. Без собак трудно осенью лося на заказ взять, да и времени на охоту не было.

Но вот привез к нам на стационар Володя, охотовед Кирилловский, охотника-промысловика, своего знакомца хорошего, а тот лайку, кобеля черно-пестрого прихватил. Посмотрел я на пса – морда разбойничья, вся в рубцах, одно ухо вдоль распущено, но стоит не хуже целого. Видно, драчун и работяга. Не ласкается, смотрит серьёзно и хвостом не крутит, не виляет.

 

 

СЕРЬГА

 

 

Утром встали и двести метров от палаток не отошли, как поднял кобель зверя и погнался за ним молчком. Промысловик перевидел, дал дуплет и заранил, да видно легко, собака только через пару километров его остановила, еле слышно. Жадный до выстрела Володя скрал его под собачий лай и добил. Так себе бычишка, полуторалетка. Рога дохленькие, но мясо хорошее. Одна удивительная вещь обнаружилась у этого зверя – серьга длиной ровно тридцать сантиметров. Не подумайте, что из уха растет, а там, где у лося борода. Очень она похожа на мохнатую кишку, мягкая на разрезе, и кроме кожи ничего там не было.

О значении ее можно только гадать. Знатоки утверждают, что с возрастом она укорачивается, становится толще, отмерзает, усыхает, а то и совсем отваливается. Что осталось в длинных волосах, прячется в бороде. Больше ничего интересного в этом звере не было. Лось как лось, только молодой.

Правда, запомнились тогдашние труды по выносу мяса. Дело это часто тяжелое и никакого удовольствия не доставляет. А тут погода тёплая, в лесу тихо, влажно и парко, и накинулись на нас лосиные мухи, или, как наука их называет, – оленьи кровососки.

Эти создания при подлете к голове крылья сбрасывают и в волосы шустро проникают. Лысым хорошо, они их сразу обнаруживают, но среди нас таких не было. Проникнув к телу, кровососка лапками кожу зудит, жвалами кусает, после чего шишки в горошину образуются. В общем, боль, почесуха и досада. Отмахнуться от напасти путем не можешь – груз мешает, глаза пот заливает, и клянешь эту тварь последними словами. Терпеть надо было, и мы терпели. Народ привычный, и не такое видали. Да только вот надолго запомнилось.

 

 

ЗВЕРЬ ТАК ЗВЕРЬ!

 

 

Через год снова перепало мне разрешение, и опять на Вологодчину. В этот раз мы с Володей основательно подготовились. Он машину новенькую ГАЗ-66 раздобыл вместе со своим старым приятелем энергетиком Виталиком, и тронулись в Кирилловские лосиные палестины. Охота удачна была необыкновенно. День сентябрьский без облачка. Тихо, мягко и уютно. Лес что радуга, и грибами пахнет. Листва на полу не шуршит.

Проехали километров десять, осмотрелись и поставили машину на полевой дороге метров за сто от небольшой свежей вырубки. Пустили Пирку с поводка, и сами в сторону леса через вырубку тронулись. Не прошло и пяти минут, как загремел, забасил Пирка. Лает круто, но не часто и без сильного напора. Знает, что делает, профессор собачьих наук. И звук с одного места идет. Уж не на медведя ли наткнулся, подумалось.

Идем тихонько на лай. Володя сапоги сбросил, в толстых шерстяных носках пошел, а мне шепнул: «Погоди». Отстал я чуть и вижу, он уже карабин вскинул и тут же выстрелил. Огромный зверь шарахнулся в кустах и исчез. Пирка за ним молчком пошел, и видим – лось через вырубку к полю направился. Мы следом и наблюдаем такую картину: Виталий у машины стоит, нам руками машет, а лось в двадцати метрах от вездехода упал и не дрогнул. Подошли мы и рты пораскрывали. Вот уж зверь так зверь. Мечта! Сказка! Огромный темно-бурый лосина. А рога-то, рога! По семь концов и как рисованные, темно-коричневые, и лопаты шириной в три ладони. Ну уж этот трофей можно домой везти и не стыдно на стену прикрепить.

Ребят упросил мясо не базарить и целиком довезти до весовой. Туша в чистоте потянула под триста килограммов. Записал я это в полевую книжечку и прикинул, что живой вес зверя много больше полутонны. Голову по всем правилам обработал, рога, как положено, отнял, в Кириллов отвез и на чердаке Володиного дома оставил. А сам на катер и по Волго-Балту на полевые работы на стационар наладился. Кусты и веточки у молодых сосенок, осинок, березок стричь. Моделировать на площадках лосиные поедки.

Отработал месяц и возвращаюсь в Кириллов. Да и пора была. Сквозь забереги еле на чистую воду пробился. Приехал к Володе, а я у него базировался. Полез на чердак за рогами, хочу домой увезти. А трофея нет. «Где рога?» – у Петровны, Володиной мамы, спрашиваю. Добрейшая старушка была и любительница с нами рюмку-другую пропустить. «Дак Азарий приезжал. Дак их в Вологду увез!» – отвечает она. Азарий мой приятель, однокашник и заодно начальник охотуправления. Я к Азарию в Вологду приезжаю и насчет рогов ему вопросы задаю. И вот что он мне рассказал.

 

 

КАК ТРОФЕЙ В ШВЕЦИЮ УЕХАЛ

 

 

Как только мы добыли лося, Володя через день позвонил ему, Азарию, в охотуправление и похвалился, какого лося он со мной завалил и какие у него шикарные рога, и что бумагу мою он закрыл. В общем, доложил-заложил. Через неделю после этого разговора приезжает в Вологду делегация шведов по лесному делу. Первый секретарь обкома, а тогда это был в области царь и бог, и воинский начальник, решил чем-нибудь заграничных гостей удивить и вызвал на ковер моего Азария. Разговор был короткий. Чтоб лосиные рога шведам были, и не абы какие, а хорошие. Где хочешь, там и доставай. Азарий было попытался что-то возразить, но потом вспомнил про Володин звонок и замолчал. И уехал мой трофей в Швецию.

Лучших рогов я после не видел. Как-то в лесах, по реке Медведице (волгоградской), отстрелял на охоте лося, и были у него рога по шесть и восемь отростков. Лопаты так себе, и концы длинноваты. Повертел, покрутил и отдал лаборанту на память с мыслью: я-то еще себе добуду. Да так и не пофартило. Видел в Михайловском обществе хорошие рога, ничего не скажешь. Охотники в тот год много лосей на мясозаготовки стреляли. Да они не мои были. Лопата хорошая, концы мерные по шесть штук. Сфотографировал на память, да с тем и расстался.