– Слушай, Олег, а не закатиться ли нам сегодня на серьезную рыбалку. Что-то от окуней меня уже тошнит. Ты говорил, что где-то под Бронницами есть неглубокий сазаний плес. Может, махнем туда с утра пораньше? Нам бы хоть десяток сазанов наловить. Как ты на это смотришь, Олег?
– А я так смотрю, что собираться надо сейчас же.
– Это мне нравится. Чем я могу тебе помочь?
– Единственно тем, что не будешь мне мешать собираться.
– Это мне еще больше нравится. Не забудь, подкинь мне какие-нибудь свои старенькие штаны.
– Да, кстати, надо будет заехать по дороге к Саше, он нам твистеров даст. Саша, пожалуй, попросится с нами. Ты, пожалуйста, не потакай ему, его с собой не возьмем.
– Олег, твистеров мы возьмем и Саню отговорим от поездки, но зачем отправляться в такой жуткий мороз с утра пораньше?
– Сазанов хочешь? Ну так ехать надо сейчас.
– Резонно. Едем, невзирая на холод. Ради сазанов согласен на любую жертву. Нам их и надо всего лишь десяток изловить. Неужто не осилим эту задачу?
К семи часам утра они были у реки. Олег, уложив в кошму все рыбацкое имущество, предложил:
– Пойдем, посмотришь на плес. Называется он Сазаний Бугор. Плес тебе понравится, уверен.
Увязая по колено в снегу, они спустились с обрывистого берега к реке. Перед ними лежала, словно в огромной, врезанной в землю выемке, зеркальная незамерзающая водная гладь метров сто пятьдесят шириной.
– Олег, да ведь это супер! То что надо, черт возьми!
– Хорошее место,– просто сказал Олег, накачивая резиновую лодку.– Тебе, Серега, одному ловить, собирай спиннинг.
– А ты где же будешь? В свидетелях?
– Я пока костер разведу и стан оборудую, словом, я по хозяйственной части, а ты обеспечиваешь рыбой. Давай, время не теряй, с рассветом начнется клев, и тогда все от твоего старания зависит...
– Олег, один я не смогу. Ради бога, давай вдвоем ловить, иначе, как говорится, останемся на одном чае. Я не могу ручаться за успех, а ты опытный рыбак. Нет, только вдвоем! Я же один ни черта не поймаю!
Олег был непреклонен:
– Давай, добывай рыбу. И вообще, не хнычь. Должен наловить, значит, лови. Рыбы тут – как в садке, а ты ноешь.
Олег собрал один из спиннингов и сказал:
– Ловить будешь на твистер. Видишь ли, сейчас сазан на растительную насадку – на тесто, кашу, картошку вареную – не берет, отвык он к зиме от постной пищи, не вегетарианец он. А твистер – это его любимое блюдо зимой.
Серега, посмотрев и ощупав плетеную леску, пришел в ужас:
– Позволь, Олег, о каких там принципах ловли и насадках может идти речь, если у тебя леса толщиною – мама не горюй. Как же такой канат забрасывать, себе под ноги что ли?
– А что прикажешь делать? – возразил Олег.– Тонкую леску хороший сазан рвет, как гнилую нитку.
– А хорошие сазаны здесь есть?
– Увидишь сам или почувствуешь на спиннинге.
– И тоньше нет в запасе?
– Нет и не будет.
– Ну, тогда делать нечего, будем бросать эти веревки. Чахлое дело...
– Рассуждай здраво, Серега: захочет сазан кушать, возьмет и на толстую, не захочет – не возьмет и на шелковую ниточку. Учти и такое: сазана здесь никто не ловит, они не ручные и малограмотные, ни одного нет с высшим образованием, вот они и берут на всякую леску, надеясь на свою силушку, и преспокойно не только толстые лесы рвут, но и двойники разгибают, а иногда и сокрушают удилища.
Серега недоверчиво усмехнулся, но ничего не сказал. Они подошли к воде.
– Глубина там с лодки – четыре маховых, то есть шесть метров. Неподалеку, чуть подальше заброса – карча. Забрасывать будешь дальше карчи.
– Это наставление надолго?
Олег, не обращая внимание на вопрос, продолжал:
– Легкое грузило не увлечет за собой леску. Легче сорока граммов грузила не ставь, ничего хорошего от этого не будет. Клев определишь по кончику удилища. Что касается наставления – извини, но без него ты и леску не сумеешь забросить. Все! Ни жучки тебе, ни чешуйки! Положи на сиденье поролон, а то зад себе отморозишь.
Серега сел в лодку и выплыл на середину реки. Олег остался на берегу, метрах в двадцати выше по течению. Два раза с катушки Сергея слетали бороды. Шепотом чертыхаясь, он подолгу возился с распутыванием, обморозив пальцы. Несмотря на то, что уже рассвело, холод пробирал до костей. Над водой подымался туман. Тяжелые хлопья инея клонили к земле ветви деревьев на берегу.
Прошло с полчаса. Поклевок не было. При взгляде на кончик спиннинга с обмороженным тюльпаном и проскальзывающей в него леской у Сереги возникала досада, а в глазах сквозила явная безнадежность. Но тут внимание его привлек мягкий не то всплеск, не то всхлип. Приглядевшись, он увидел, как посреди плеса, раздвинув изогнутой спиной воду, показался метровый бронзово-золотистый сазан. Он взмахнул широким, как просяной веник, оранжево-красным хвостом и так оглушительно хлопнул им по воде, что крутые волны пошли кругами и, дойдя до лодки, высоко подняли и закачали низко осевшую корму. И тотчас же, словно дождавшись сигнала, у противоположного берега свечой вскинулся небольшой сазан, а второй, немыслимой толщины, размахнул хвостом воду левее лодки, блеснул червонным золотом чешуи и с тихим стоном снова погрузился в мутноватую волну.
Игра сазанов продолжалась почти беспрерывно минут пятнадцать, затем удары стали реже. Все это время Серега в немом изумлении смотрел на разбушевавшийся плес и не успевал считать выпрыгивавших сазанов и тех из них, которые только на секунду показывались из воды и тонули, с кряхтением погружаясь в родную стихию.
– Теперь жди! – крикнул Олег, тоже приступая к ловле с берега. И в ответ ему Серега, не в силах сдержать восторга, совсем не по-рыбацки заорал во весь голос:
– Это черт знает что такое! Давно я такого представления не видывал!
Горящими глазами Серега уставился на кончик спиннинга. Снег попал ему за шиворот, но он, стоически выдерживая холод, продолжал делать ступенчатую проводку. Однако счастье обошло его стороной. Олег подсек небольшого, но удивительно резвого сазана и быстро тянул его к берегу.
– Не спеши, Олег! Не смей тянуть его силком! Дай ему порезвиться, он сам уходится!
При одном виде согнутого в дугу удилища Серега ощущал озноб во всем теле. Уже поднявшись на поверхность и глотнув воздуха, сазан собрал последние силы и еще минут пять бойко ходил кругами. Вскоре желтобокий красавец килограмма на четыре весом уже барахтался в снегу. Серега не вытерпел, подплыл посмотреть. Сидя на корточках, он любовно гладил скользкий, холодный бок рыбы, с негодованием говорил:
– Везет же вам – Олегам, калмыкам, кумыкам, ногайцам и прочим представителям нацменьшинств и малых народностей! А ты – исконный русский человек – сидишь на исконной, принадлежавшей еще твоим предкам реке, сидишь, как дурак, и этот распроклятый сазан обходит тебя и неизвестно, почему берется на спиннинг Олега, этого чертова татарина! Анафемское безобразие! Как хочешь, но я сгораю от черной зависти!
– Иди, садись в лодку. Счастье тебя ждет,– готовя мешок, улыбался Олег.
– Есть, идти и садиться в лодку! – Серега круто развернулся, чуть не упал, поскользнувшись, сел в лодку и быстро выгреб на середину реки. Стало еще прохладнее, потянул легкий ветерок, исчез туман и с деревьев полетели хлопья инея, рассыпаясь на ветру в мелкую снежную пыль. «Мелкий и средний сазан берут с ходу, рывком, а очень крупный давит солидно, медленно, степенно гнет кончик удилища к воде»,– наставлял Серегу Олег. И вот именно такой клев вскоре заставил Серегу пережить минуту наивысшего напряжения. Резкий, глухой удар по кончику спиннинга застал его врасплох. Сазан со страшной силой рванул в сторону от лодки так, что струной натянулась якорная веревка. Затем метнулся обратно под лодку и мгновенно загнул половину спиннинга в воду. Тотчас пришло такое ощущение, что сазан нырнул под корягу. Но уже в следующий миг мощная потяжка заставила Серегу вцепиться в спиннинг обеими руками. Неподвластная сила, чуть ли не равная его силе, гнула спиннинг с нарастающим тяжелым упорством. Олег бросил ловить и бежал по берегу в сторону лодки.
– Спиннинг! Спиннинг отводи назад! Не давай ему уйти на дно! – кричал он.
Но Серега не слышал его. Он уперся левою ногой в переднее сиденье, откинулся назад, противоборствуя дикой силе, вырывавшей из его рук спиннинг, и слышал только один пугающий звук: по спиннингу, от середины до самой пробки, шел сухой треск, будто пускали электрический ток. Этот треск он не только слышал, но и ощущал побелевшими от напряжения стиснутыми пальцами и мускулами рук.
– Отпусти фрикцион! – кричал Олег...
В этот момент спиннинг, согнутый чуть ли не от самых рук рыбака, мгновенно распрямился и со звоном лопнула прочнейшая плетеная леска. Все было кончено.
– Видел? – хриплым голосом трагически вопросил Серега, поворачивая к Олегу бледное лицо.
– Что видел? Фрикцион надо было отпустить!
– Такая леска, и отпускать? Нет, это же невероятно! Тянул, как воротом! Силища неправдоподобная! Чуть сердце из груди не выскочило! С такой рыбалкой инфаркт мне обеспечен, я до сих пор не приду в себя! У меня аж колени дрожат...
– Ничего, дыши глубже, и все пройдет.
– К черту с твоими советами! Сидеть буду на этой бровке, пока не поймаю родного дедушку этого сазана. Хоть месяц буду сидеть, а поймаю! А что толку, если бы отпустил фрикцион? Ведь он наверняка затащил бы в корягу!
– Наверняка.
– А что же ты говоришь отпускать фрикцион?
– Все-таки какая-то надежда, авось пошел бы на ту сторону. Такие случаи бывали...
Серега все никак не мог справиться с волнением, когда закуривал, руки его заметно дрожали и он долго не мог сладить с зажигалкой. Около часа дня у Сереги взялся еще один сазан. Он так стремительно схватил твистер и пошел вниз по течению, что уставший от неподвижного сидения в лодке рыбак чуть не вылетел из нее вслед за сазаном. Сазан внезапно остановился и, развернувшись, помчался к лодке, метрах в двадцати от нее выпрыгнул из воды, взвернув зеленый бурун, буйно, с переплеском, хлопнул хвостом и сошел с крючка.
На этот раз Серега внешне спокойно перенес свое поражение. Рассматривая двойник, он слабым голосом проговорил:
– Не везет! Чертовски не везет! Утешаюсь только тем, что этот сазан вовсе не дедушка первому, а скорее всего двоюродный племянник...
– Слабое утешение,– сказал Олег, сочувственно улыбаясь.
– Да что уж там, в беде и слабое утешение – на вес золота. Кстати, у нас водка осталась?
– Больше половины бутылки и еще одна непочатая.
– Откуда еще одна?
– Я ее из дому прихватил.
– Ты гений! Сейчас пойду на стан и волью в себя целиком чашку, чтобы залить горе. Я полностью выбит из колеи и лишен душевного равновесия. Я как вот этот рваный твистер, расползаюсь на собственных глазах...
– Тебе же нельзя пить, Серега.
– В этом случае мне даже сам Боткин разрешил бы.
От воды потянуло сыростью. Снова начало холодать. На западе за приречными вербами собирались густые облака. А с востока надвигалась синяя тьма.
– Ты не поверишь, Олег, какое наслаждение я испытал за сегодняшний день. Давно я так не радовался и не волновался. Знаешь, просидел весь день не разгибаясь, а время прошло с начала клева как несколько минут. И ни одной мыслишки в голове, ни проблеска воспоминаний.
Они плотно перекусили бутербродами. Серега выпил стакан водки. От второго решительно отказался.
– Раньше я мог много выпить и не очень захмелеть, а теперь не то... Да у меня и без водки так хорошо на душе! Давай-ка лучше расскажи мне, как ты ловишь сазана на твистер...
копия 241022
Комментарии (0)