Без малого год минул с тех пор, как РФОС обнародовала новые редакции Правил испытаний охотничьих собак, действующих на территории нашей страны. Буквально сразу же страницы охотничьих изданий заполнились многочисленными публикациями охотников и экспертов-собаководов, содержащими разгромную критику этих Правил.
К наиболее ярким материалам я бы отнес статьи «Легавые и их дипломы» В.М. Кирьякулова и «Вернуться к Правилам 1981 года» группы рязанских охотников.
Было бы неверно думать, что претензии к новым Правилам возникли лишь у любителей охоты с легавыми собаками. Еще ранее в очерке «Новые Правила испытаний – что нас ждет?» я попытался донести до читателей всю абсурдность правки, внесенной составителями в Правила испытаний борзых. Позднее эту тему развила эксперт из Казани Ольга Мотова в статье «Новые Правила в действии», а Владимир Самошин пошел еще дальше, предложив вообще пересмотреть принятую у нас систему оценки охотничьих качеств борзых! В конце прошлого года борзятниками МООиР было отправлено в РФОС коллективное письмо, требующее незамедлительного пересмотра «новых» правил. Однако никакой реакции на публикации и письмо ни от РФОС, ни от руководства комиссии по борзым этого объединения не последовало. Хотя именно Н.С.Тырин (председатель комиссии) и Г.В. Зотова (зам. председателя) указаны в сборнике Правил как составители их новой редакции. Так неужели был прав Владимир Самошин, усомнившийся в возможности адекватной реакции РФОС на звучащую со всех сторон критику?
Оказалось, что не совсем. В феврале этого года в комиссию по борзым РФОС поступило письмо одного из ее членов – эксперта 1-й категории из Ростовской области В.А. Кондратова. Вскоре оно было размещено на одном из Интернет-ресурсов любителей борзых под заглавием «Кое-что о новых Правилах испытаний». Постоянным читателям охотничьей периодики, думается, памятны очерки Валерия Александровича о псовой охоте, публиковавшиеся в «РОГ» и журнале «Охотничьи собаки».
Несмотря на изрядную полемическую составляющую, автор письма, как оказалось, в большинстве пунктов полностью разделяет мысли, прозвучавшие в публикациях Ольги Мотовой и моей.
Для того чтобы очередной раз не утомлять читателя сравнением старой и новой редакций Правил, приведу сейчас самые заметные между ними различия.
1. По новым правилам, в группу, состоящую из двух или трех борзых одного владельца, с его согласия могут быть включены дополнительные собаки. Число дополнительных собак не оговаривается.
2. Теперь рабочая группа может состоять из борзых разных пород.
3. Снят запрет пуска по молодому зверю. Вместо этого – по результатам взвешивания трофея перескачка. Расценки производятся исходя из веса русака.
4. Допускаются испытания из-под гончих и загонщиков.
5. Групповая расценка теперь допускается, даже если собаки ведутся на разных сворах.
6. Допустимая высота снегового покрова сдвинута от 15–18 см к 18.
7. К угонке приравнивается «вихляние», то есть повихи.
8. Предельно облегчается получение группового диплома. Так, диплом 1-й степени возможен, даже когда собаки «явно мешают друг другу».
9. Недопустимо снижены требования по отношению собак к пойманному ими зверю.
Посмотрим теперь, какие же соображения по поводу «новых» Правил возникли у человека, который, как казалось бы, должен был принимать самое деятельное и непосредственное участие в их создании.
Итак, по пункту 1 автор письма отмечает: «В новые Правила вкралась несуразица – «в группу, состоящую из 2 или 3 борзых одного владельца, дополнительные собаки могут быть включены только с его согласия». На это обратили свое внимание, наверное, и сами составители». Что же, отрадно слышать. Только вот ведь беда – Правила с такой «несуразицей» уже утверждены и действуют. Причем, судя по статье Ольги Мотовой, эксперты оправдывают, ссылаясь на этот пункт, фактический подпуск!
Не менее категоричен Валерий Александрович и по пункту 4: «Однозначно, присутствие гончих собак на полевых испытаниях борзых недопустимо».
Солидарен он с нами и в вопросе о допустимой высоте снегового покрова (пункт 6): «Следует не увеличивать допустимую глубину снежного покрова, а уменьшать. Оптимальная глубина 10 см, а 15 см оговорить как легкие условия для борзой».
Трактовка пункта 7 также не вызывает у автора письма противоречий: «Естественно, в новых Правилах никакое «вихляние» нельзя приравнивать к угонкам. Никакому обсуждению не подлежит».
И хотя В.А. Кондратов выступает против снижения расценки за незначительную порчу шкурки пойманного зверя, тем не менее он считает необходимым и должным карать борзых одного владельца, рвущих зверя и пожирающих его (пункт 9): «Бесспорно, если собака или собаки одного владельца рвут уже пойманного зверя (а не шкуру), то они должны оставаться без расценки с записью в родословной о присущем им пагубном пороке».
Таким образом, член комиссии по борзым РФОС, т.е. человек, в обязанности которого входили и разработка, и последующая подготовка новой редакции Правил, признает вполне обоснованной более чем половину (5 из 9) претензий, высказанных на страницах СМИ критиками нового документа.
А что же по оставшимся четырем замечаниям? Допуск к испытаниям борзых разных пород по какой-то причине оставлен без внимания В.А. Кондратовым, несмотря на то, что ему как эксперту со значительным полевым стажем наверняка должна быть известна разница в манере работы собак, относящихся к различным породам. Совместная расценка, скажем, грейхаундов и хортых не может не представляться, мягко говоря, не совсем корректной.
Обходит молчанием Валерий Александрович и послабления в получении группового диплома, пустившись вместо этого в пространные рассуждения о том, из скольких собак должна состоять рабочая группа для возможности присуждения одной из входящих в нее борзых диплома 1-й степени – из собаки-одиночки, пары или своры?
Автор много внимания уделяет тому, должна ли свора (рабочая группа) идти на одной своре. Лучше бы он задал себе, эксперту, вопрос: как давать групповую расценку за поведение на своре, если группа идет на разных сворах?
Наконец, по меньшей мере странно звучит из уст Валерия Александровича одобрение взвешивания пойманного зверя с градацией дипломов в зависимости от результатов этого взвешивания. В своей статье («РОГ» № 31 за 2006 г.) я уже ссылался на мнение П.М. Мачеварианова: «Степной (русак – А.О.), или ковыльник... вес – 7 или 10 фунтов (2,8 – 4 кг) и – никогда более, но зато ковыльник резвее всех прочих видов почти вдвое». Схожее суждение звучит и на страницах книги кандидата биологических наук, сотрудника ВНИИЖП и ЦНИЛ Главохоты Т.П. Томиловой «Зайцы и охота на них» (2004 г.): «В нашей стране в зависимости от географического распространения насчитывается 7 подвидов русака, значительно отличающихся по размеру, массе и окрасу зверьков. Наиболее крупные русаки встречаются в северной части ареала, особенно по среднему и северному Поволжью. Здесь чаще всего попадаются экземпляры с крайней для этого зайца массой». Однако, как нетрудно догадаться, на полевых испытаниях борзых оценивается не масса тела пойманного зайца, а резвость собаки. Масса же тела зверька с его скоростными данными никак не связана. Едва ли Валерий Александрович станет спорить с тем, что хорошо знакомый ему ростовский русачок легко даст фору своему тверскому или ярославскому сородичу, даже оказавшись на килограмм-другой его легче! Значит, дело все-таки не в массе. Кроме того, я сильно сомневаюсь в самой возможности четкого и беспристрастного взвешивания зайца в полевых условиях, не говоря уже о том, что все без исключения ушедшие от собак русаки (даже те, по которым борзые получили дипломы 3-й степени) благополучно избегнут этой процедуры, сведя ее объективность к нулю. Что же до встающего как перед «начинающими борзятниками, так и ветеранами» вопроса: «Как ты его (зайца) определишь, мелькнувшего в доли секунды меж травы и кустов?!», то ответ на него я бы посоветовал искать в статье самого В.А. Кондратова «Беда, коль пироги начнет печи сапожник...». В ней автор утверждает, что «матерого русака от прибылого очень легко отличить. Хотя бы по характерному положению ушей». Да и не надо пускать собак по всему, что где-то «мелькнуло».
Особенно же поразил меня бог весть откуда взявшийся у автора статьи «Кое-что о новых Правилах испытаний» снобизм, в силу которого он поспешил объявить всех ранее высказавшихся по данному вопросу людьми, которые «менее всего имеют отношение к этому», а сами издания, на страницах которых шло обсуждение, – «желтой прессой». За что же так, Валерий Александрович? Или обсуждение Правил, по которым предстоит работать десяткам и сотням людей долгие годы – удел двух-трех человек из Вашей комиссии? А пресса уж не потому ли стала «желта», что в свое время, забывшись в полемическом задоре, Вы употребили слово «дураки» по отношению к абстрактным экспертам «А» и «В» (В. Кондратов. Под свежим впечатлением // «РОГ», № 18, 1997), а Ваш оппонент напомнил читателям о том, что одним из тех «дураков» были Вы сами (С. Матвеев. Продолжение вариаций // «РОГ», № 38, 1997). Извините, но тут дело не в «желтизне» издания, а в Вашем умении четко выражать собственные мысли и вести полемику.
А как же быть с «новыми» Правилами, спросит читатель, прискучивший полемикой псовых охотников? Ответ на этот вопрос прозвучал еще в статье с «говорящим» названием – «Вернуться к Правилам 1981 года». Да. Именно так! Признав «законотворчество» объединения, возглавляемого г-м Улитиным, не удовлетворяющим нуждам сегодняшнего российского охотничьего собаководства, новое руководство «Росохотрыболовсоюза», как мне кажется, просто обязано признать эти и другие документы недействительными, вернув их на переработку, с детальным открытым обсуждением всеми заинтересованными экспертами и охотниками-собаководами. Пока же полевые мероприятия должны проводиться по ранее утвержденным Росохотрыболовсоюзом Правилам.
Комментарии (0)