Мосин против Ротшильда

Итак, русская трехлинейная винтовка образца 1891 года. Этот замечательный образец оружия сейчас неразрывно связывают с двумя фамилиями — Мосин и Наган.

Более того, присутствует стереотип, что капитан Мосин фактически скопировал винтовку бельгийца Нагана.

ти утверждения не выдерживают никакой критики; дело в том, что в Российской Империи созданием новейшего скорострельного оружия озаботились еще в конце 1870-х гг. В 1883 г. была образована «Особая комиссия по испытанию магазинных ружей», возглавил ее генерал Чагин, в состав этой комиссии вошел капитан С.И. Мосин. Изначально комиссия исследовала различные типы магазинных винтовок, устройства магазинов, испытывала устаревшие 4,2-линейные винтовки («система Бердан № 2»), переделанные в многозарядные. Комиссия в процессе своей работы пришла к мнению, что не стоит переделывать старые винтовки в многозарядные, а нужно выработать новую систему под меньший калибр.

Кстати, а кто такой Мосин? Сейчас вырисовывается легендарная личность русского офицера, работающего в свободное от службы время над конструкцией русской винтовки.
Как же было на самом деле? После окончания Михайловской артиллерийской академии в 1875 г. Сергей Иванович был назначен на должность помощника начальника инструментальной мастерской Тульского оружейного завода, затем он возглавил эту же мастерскую. Становится понятно, что работа над винтовкой была не хобби Сергея Ивановича, а прямая должностная обязанность. Все его работы финансировались государством, он обеспечивался необходимыми ресурсами и квалифицированными оружейниками. Фактически Мосин не мог не разработать отличной винтовки.

Не будем углубляться в особенности проектирования новых «малокалибирных ружей» различными авторами. Остановимся на «предложениях» Мосина и Нагана. В 1887 г. Мосин испрашивает разрешение Комиссии на проектирование малокалиберного ружья взамен переделки винтовки «системы Бердан № 2» в магазинную. Изначально работа была начата с калибром 8 мм (такой калибр был в 1886 г. принят во Франции, т.н. винтовка «системы Лебеля»). В 1887 г. Мосин разработал малокалиберную винтовку с прикладным магазином реечной системы. Комиссия признала винтовку неудовлетворительной, так как она не имела возможности дозаряжать магазин во время перерывов в стрельбе.

Комиссия отслеживала все новинки оружейной отрасли. Что важно, в 1889 г. Комиссия получает сведения о «германском малокалиберном пачечном ружье», в то время «пачечным» называлось собственно пачечное и обойменное заряжание. Работа над винтовкой не была пущена на самотек, в ее процессе Комиссией принимались важнейшие решения, определялась концепция. Так ствол для новой винтовки был принят аналогичный «лебелевскому», с некоторыми изменениями. Было признано невыгодным иметь нарезы с оборотом справа налево, как у французской винтовки, мушка принята по образцу 4,2-линейной винтовки, мушка и прорезь прицела получили треугольную форму. «Сцепление затвора со ствольной коробкой было решено принять в передней части с двумя боевыми выступами наподобие затвора ружья Лебеля», согласно французским опытам такая схема позволяла улучшить кучность. Калибр изначально 3,15-линейный (8 мм) решено было уменьшить до 3-х линий (7,62 мм) для уменьшения тяжести носимых боеприпасов. В связи с тем что пачка более тяжела, чем обойма, преимущество отдали последней.

В 1889 г. полковник Н.Ф. Роговцев, работавший в составе Комиссии по испытанию магазинных ружей, создает новый, 3-линейный патрон с бездымным порохом, и вскоре русские заводы по производству боеприпасов для стрелкового оружия приступили к их массовому выпуску. Кстати, Н.Ф. Роговцев являлся и автором первоначального 8 мм патрона.

В мае 1889 г. принимается решение о заказе однозарядного малокалиберного ружья в количестве 500 тыс. штук во Франции. То есть планировалось в ближайшее время выработать новый образец однозарядной винтовки и дать французам такой заказ. Обусловлено это было тем, что необходимо перевооружить войска первой линии. В октябре 1889 г. утверждается смета на этот заказ. Кажется это каким-то абсурдом, вот-вот будет выработано магазинное ружье, но французам нужен заказ. Причем откровенно признается, что эта винтовка будет хуже иностранных по причине свой
однозарядности. Спрашивается, кому нужно было такое производство, Ротшильдам или Российской Империи? Кто получил бы выгоду от этой работы?

В том же 1889 г. Мосин предлагает однозарядное ружье, сходное с системой Лебеля, но с несколько видоизмененным затвором. Заказывается 150 таких винтовок для войсковых испытаний. Фактически это готовая затворная группа. Однозарядное ружье уже выработано, осталось только определиться с магазином.

В самом конце 1889 г. комиссия получает первые три винтовки от Леона Нагана с серединным магазином в калибре 8 мм, а в январе 1890 г. — одну винтовку в 3-линейном калибре.
В 1890 г. последний раз рассматриваются однозарядные варианты винтовок. Их было три: с коробкой и затвором Мосина, с коробкой комиссии и затвором Мосина, вариант капитана Захарова. 14 июля 1890 г. было принято важнейшее решение о том, что до выбора магазинной винтовки готовить технологическую оснастку для производства винтовки образца Комиссии «с ложей, запирающим механизмом и замочной коробкой Капитана Мосина». Это говорит об очень многом, в России уже тогда было решено производить свою винтовку, интересы французов терпели крах.

Понятно, что речь о каких-то заимствованиях Мосиным нагановских узлов лишена смысла. Винтовка Мосина появилась раньше! Но это все касается однозарядной версии винтовки.
А как обстояло дело с магазином? Почему-то складывается впечатление, по современным «оружейным произведениям», что впервые серединный магазин Мосин увидел у Нагана и тут же начал работать над ним. И это было не так, различные варианты серединных магазинов — и постоянные, и приставные — были широко известны и до Нагана. Конструкция магазина не представляла никакой новизны. Более того, ранее Комиссией были изучены современные образцы: пачечная немецкая комиссионная винтовка образца 1888 г., австро-венгерская системы Манлихера образца 1889 г. и бельгийский «Маузер» образца 1889 г. с обойменным заряжанием. Важен был именно принцип ускоренного заряжания, не вкладывание патронов по одному, а быстрое заряжание пачкой и обоймой, именно это и несло элемент новизны в системе.

Вскоре Мосин разрабатывает свой вариант серединного магазина и представляет новую винтовку с обойменным заряжанием. Несомненно, что, как любой конструктор, он основывает свою работу на ряде технических решений существовавших и до него. Обойма была сходна с «нагановской», не копировалась, а только внешне была похожа. Было еще одно решение, сходное с нагановским, — идея размещения подавателя на крышке магазина. Не крышка магазина, не подаватель, а только идея конструктивного решения одного из узлов магазина. И не более того…
Наган представил четыре винтовки, они испытаны, винтовки нравятся, и Комиссия 3 марта 1890 г. заказывает Нагану 300 винтовок для войсковых испытаний. К осени 1890 г. винтовки Нагана готовы и начинают сдаваться, поступает и 300 винтовок Мосина.

Что в винтовках, представленных Наганом и Мосиным, действительно схоже? На первый взгляд практически все. Ствол одинаковый, его определила Комиссия, ложа сходна, магазин похож, затворы продольноскользящие. Похожи… Но только похожи, и не более.
Каждый узел решен отлично от узла конкурента, что-то радикально отличается, что-то схоже. Достаточно даже непрофессионального взгляда, чтобы увидеть различия. Разное устройство затворов, по-разному решен конструктив магазинной коробки.
Кстати, надежность «нагановских магазинов» была низкой, с подачей патронов были проблемы из-за несовершенства подающего механизма, периодически наблюдалось заклинивание патронов и одновременная подача двух патронов.

Войсковые испытания проводились в Павловском, Измайловском, 147-м Самарском полках и гвардейском Первом стрелковом батальоне. На испытаниях было 300 многозарядных винтовок Мосина, 300 — Нагана и 150 «мосинских однозарядок».
Результат испытаний был в пользу Нагана. Комиссии Павловского, Измайловского и 147-го Самарского полков высказались за многозарядную винтовку и за систему Нагана. Первый стрелковый батальон счел лучшей однозарядную винтовку, а из многозарядных выбрал систему Нагана. По всем параметрам система Нагана была признана лучшей! Но не все было так просто. На испытаниях был еще немодернизированный вариант многозарядной винтовки Мосина; непосредственно перед началом испытаний он представил новый вариант, в котором множество недостатков, выявившихся при испытаниях, уже было устранено.

Войсковые опыты были закончены в феврале, а 12 марта 1891 г. была назначена Особая комиссия под председательством инспектора стрелковой части в войсках Нотбека. 13 марта были начаты испытания с 30 новыми винтовками Мосина и таким же количеством винтовок Нагана. Из каждой винтовки выстрелили по 2500 раз, опыты окончились 18 марта. Особое внимание было обращено на неисправности и задержки. По результатам испытаний за винтовку Нагана высказалось 14 голосов, в том числе председатель Комиссии Чагин и начальник стрелковой школы Ридигер, за предложенный Мосиным вариант высказалось 10 голосов. Непонятным было то, что Чагин и Ридигер свое мнение обосновывали лишь личными наблюдениями и результатами войсковых испытаний и отдельно оговаривали, что технической стороны они не касаются и ее надо отдельно рассматривать с представителями оружейных заводов. Такая позиция, мягко говоря, кажется странной, как это председатель Комиссии не касается технической стороны и начальник стрелковой школы заодно с ним.

Мнение Комиссии было важно, но окончательное решение принимал Оружейный отдел Артиллерийского комитета. На обсуждении в Оружейном отделе за винтовку Мосина высказались ряд специалистов, имеющих огромный авторитет в научных и армейских кругах, — их фамилии до сих пор говорят многое: генерал-лейтенант Чебышев, Давыдов, Бестужев-Рюмин, генерал Нотбек. Генерал Чебышев, один из лучших отечественных специалистов в оружейной области, высказал очень резкое мнение о преимуществе именно варианта Мосина, которое фактически и оказало решающее влияние. На заседании Оружейного отдела представители отечественных заводов высказались против винтовки Нагана. В отличие от «французских коллег», их интересовал более дешевый и технологичный образец.
Итак, Наган представил свою винтовку, специалисты Комиссии не могли не видеть, что это красивое оружие представляет достаточно сложное с технологической точки зрения изделие, которое требует очень точного изготовления и совсем несовершенно. Изготовить мелкие серии таких винтовок можно, но массовое производство будет недешевым. Кому было выгодно принятие наиболее дорогой в производстве системы? Ответ понятен — французскому производителю. Именно они должны были сделать 500 тысяч винтовок для России. Чем дороже винтовка, тем больший барыш можно за нее получить. А тут принимается русская винтовка, преодолев фактически колоссальное лобби в правительстве Империи.

И что мы видим? Французскую сторону что-то не устраивает… Барон Альфонс Ротшильд, как глава парижского банка «Ротшильд фрер», заявляет о прекращении всяких финансовых отношений с Россией. В мае 1891 г. его банк объявил об отказе выполнять подписанное месяцем ранее соглашение о предоставлении России займа в 320 млн франков. Предлог — еврейские погромы 1880-х гг. Для продолжения нефтяного бизнеса Ротшильдов в России это не было помехой, он развивается вовсю. В официальном заявлении банка этот шаг был представлен как реакция на Указ Императора Александра III о выселении евреев из Москвы. Об этом Указе во Франции было известно еще в конце марта 1891 г., когда соглашение о займе еще не было подписано. Что тут является истинной причиной, можно гадать, но если остановиться на оружейной версии и интересах французского капитала, то становится все понятно — 16 апреля принят вариант винтовки Мосина. Для технического переоснащения заводов и для начала производства в России требуются немалые деньги — ровно 320 млн франков! Французам надо сделать все, чтобы максимально затянуть переоснащение русских заводов.

Продолжение следует.