В преддверии Олимпиады-80

Олимпиада-80 в те далекие годы, несмотря на бойкот Московских олимпийских игр рядом стран, осталась в памяти, не только москвичей, а большинства жителей страны, ярким спортивным событием. Энтузиазм и желание приобщиться к мировому спорту был настолько велик, что настоящим счастьем для многих было поработать в судейском или обслуживающем корпусе, лишь за право надеть на себя спортивную куртку с символикой Олимпийского комитета Советского Союза.

Так как много охотников увлечены «прикладным» видом спорта – стендовой стрельбой, а главное, автор этих строк участвовал в подготовке только стрелково-стендового комплекса на УССЦ «Динамо», а говоря по-простому стрельбища Динамо, то дальнейший разговор в основном пойдет вокруг строительства, оснащения и введения в эксплуатацию четырех комбинированных стендовых площадок.

Штат стрельбища в преддверии игр должен был значительно увеличиться. Вводились новые объекты – технического назначения, сауна, гостиница, стенд, новые тиры на 50 м, 25 м, бегущий кабан. В отдел кадров было придано «усиление» – офицер КГБ, за которым оставалось решающее слово, кто будет работать на олимпийском объекте. На мой вопрос, если претендент на работу имеет судимость, ответ по тем временам в целом был достаточно разумным, все решала статья, по которой потенциально-будущий работник отбывал наказание.

Не буду затруднять читателя проблемами строительства, его качества и всего прочего, что сопутствует большой стройке. Лишь замечу, что пришлось уже почти сданные объекты стенда «доводить до ума». Пришлось перемежать будки «Круглого стенда», чтобы точно попасть в правильные размеры. В срочном порядке придумывать, «забытые» проектировщиками контрольные и настроечные приспособления, крепления и установочные места для метательных машинок.

Немного напутали строители, перевернув балку при входах в галереи траншейных площадок, излишне занизив в этом месте верхний бетонный косяк прохода, что часто заканчивалось шишкой на лбу. Однако, строительная ошибка оказалась весьма полезной в ряде случаев, но об этом позднее.

Оборудование для стендовых площадок, тира 50 м, пристрелочной галереи и бегущего кабана, бесплатно в рекламных целях поставила фирма из ФРГ «SCHPITZ» (за точность написания не ручаюсь, за давностью лет забыл, а фирменные проспекты не сохранились.)

Для монтажа, где помимо механики, было много электроники и электрооборудования, приехали два специалиста, которым в помощь было выделено два наших электрика, с особой сеткой оплаты. Что, по мнению «главного немца» Хари, более чем достаточно.

Зато небольшой тир 25 м – скоростная стрельба по поворотным силуэтам «оформляла» бригада из ГДР в количестве около 10 человек.

Так возможно впервые строителям Стрельбища дали наглядный урок, в чем разница капиталистического и социалистического подхода к производительности и видимо оплаты труда.

Не знаю, приходилось ли руководству стройки или стрельбища писать ежедневные отчеты в компетентные органы, что делали, с кем общались два западных немца, как было при монтаже финнами на ССК «Локомотив», линии по производству тарелочек, но требование, чтобы восточные немцы со своими капиталистическими собратьями не пересекались, выполнялось неукоснительно.

Когда пришли ящики со стендовым оборудованием, к части метательных машинок (ММ) скотчем были примотаны гаечные ключи для регулировки установки ММ. Зная «любовь» наших сограждан к хорошему инструменту, собрал все ключи и убрал в ящик письменного стола в своем кабинете, как оказалось позднее напрасно.

По поводу немецкой техники могу заметить: траншейные однокассетные ММ были хороши, просты в обслуживании, имея лишь одно слабое место – подшипник (качения) приемно-подъемного стола мишени, который ломался, при срабатывании лопасти ММ без тарелочки. С учетом моим замечаний, поставленные ремонтные подшипники (скольжения) уже не ломались. ММ для круга, многокасетные, с запасом тарелочек на несколько серий, особой надежностью не отличались, нареканий больше было по электрике, чем по механике.

Сегодня приятно вспомнить, что акустическая система подачи тарелочек наших умельцев, оказалась значительно удобнее и надежнее немецкой, что было признано всеми, в том числе и германской стороной.
Наконец монтаж оборудования был закончен, из Франции двумя партиями подвезли тарелочки. Первую фуру с прицепом разгружали почти три дня, по любым меркам весьма небыстро, а сравнивая со временем в пути маршрута Париж – Москва, по словам француза-водителя 32 час., ужасно медленно.

Зато второй транспорт освободили за рекордное время, за час неспешного обеда в столовой стрельбища, благодаря отделению курсантов, приданных в помощь для наведения порядка на территории Олимпийского стрелкового центра.

Подготовка стендового комплекса к первым соревнованиям шла под «патронатом» заслуженного тренера СССР Николая Дмитриевича Покровского и заслуженного тренера СССР, заслуженного мастера спорта Евгения Александровича Петрова, учителя и ученика, «последних из могикан», после которых закончилась эпоха интеллигентных и элегантных представителей отечественной тренерской школы.

Две легенды советского спорта, заслужившие встать у руля сборной, не только как эффективные спортивные функционеры, но и как спортсмены, обозначившие заметные вехи в развитии отечественной и мировой стендовой стрельбы, пользующиеся непререкаемым авторитетом и известностью во всех национальных и международных федерациях стрелкового спорта.

В соответствии с положением об олимпийских спортивных объектах, вновь построенный стендовый комплекс, должен быть опробован стрелками на соревнованиях до начала Олимпиады, на так называемой Предолимпийской неделе. Данное соревнование было приурочено к Спартакиаде Народов СССР с добавлением статуса открытой Спартакиады.

Кто бывал на стендовых площадках «Динамо» видел два летних павильона у трибун комплекса, где спортсмены могли оставить вещи, патроны, ружья…, ожидая или отдыхая между сериями. Один павильон был закреплен за отечественными стрелками, другой предоставлен зарубежным гостям.

Здесь я вынужден сделать «ремарку». Данный материал не ставит целью освещение спортивной стороны событий предолимпийской недели. Просто хочется выборочно, возможно с небольшой путаницей в хронологии событий, познакомить читателя с теми событиями на стрельбище Динамо, которые, по мнению автора, частично характеризуют прошедший период и человеческие отношения конца 70-х, начала 80-х годов.

По завершению подготовки и к началу соревнований приехал руководитель вышеупомянутой фирмы «SCHPITZ» ФРГ, наградив меня за проделанную работу медалью с надписью «Deutsche Masterschaft», на трехполосной ленте цветов немецкого флага. Не прошло и часа, как зам. председателя ЦС Динамо, конечно не в приказной форме, но настоятельно попросил медаль снять. Негоже ходить советскому человеку с немецкой наградой, пусть и заслуженной. В итоге был достигнут «компромиссный» вариант, жетон медали спрятался в нагрудном кармане рубашки, а половина ленты осталась снаружи.

Старшее поколение помнит, как заманчива была атрибутика запада. С какой тщательностью, вытяжку газовой плиты или холодильник украшали пустыми банками из под пива, фанты, колы и других неведомых в СССР напитков. Вырезки из проспектов, иностранные календари, заграничные рекламные буклеты…, имела в глазах многих молодых людей определенную ценность и поднимала их самооценку.

Не избежали отчасти этой участи автор данных строк и его знакомые спортсмены. Коллекция патронов на книжной полке, почти в обязательном порядке у каждого уважающего себя стендовика, фирменные наклейки ружейных и патронных фирм на прикладе и чехле, говорят сами за себя, а коробки из под «ROTTWEI», «MIRAGE», «CLEVER», «ELEY»…, ох так трудно выбросить в урну такой красивый картон.

Так вот, один мой приятель, сегодня известный охотничий журналист-писатель, достаточно удачливый охотник и стендовик, попросил меня собрать коробки от импортных патронов, с целью обклеить ими дверь туалета. По окончании стрельб, когда все спортсмены разошлись, я зашел в павильон, предназначенный для иностранцев, и выполнил просьбу друга.

На следующий день, меня попросил зайти к себе, упомянутый в начале статьи, офицер КГБ. Улыбаясь, протянул мне бумагу-рапорт, видимо от «тайного агента» где было написано про меня: «Заходил в помещение, где располагались иностранцы и что-то искал».

На мой вопрос: «И тебе приходиться работать с такими идиотами?», КГБешник только развел руками: «А, что делать». Похоже, определенный уровень работников КГБ, был несколько выше «исполнительных» осведомителей. Которые, несмотря на всю абсурдность ситуации, павильоны и ключи от них были в моем ведении, все-таки сочли необходимым настрочить донос.

Но вернемся поближе к спортивным событиям. Перед основной трехдневной программой, для каждого олимпийского упражнения соревнований, была пристрелка две серии по 25 мишеней. Мой приятель, известный стрелок, чемпион мира поляк Адам Смельчинский, отстреляв две положенные серии, пожаловался мне, что как-то не совсем «понял» одну траншейную площадку.

Вопрос, учитывая наше давнее знакомство, для меня вполне решаемый и как только оказался «недокомплект» в одной из команд, пристроил Адама на третью сверхпрограммную серию. Что не осталось без внимания одного португальского стрелка.

Энергично жестикулируя и сопровождая жесты возмущенными возгласами, призвав в качестве переводчика Николая Даниловича Дурнева, высказал мне претензии по поводу дополнительной стрельбы Смельчинского.

Здесь следует немного прерваться, так как личность Николая Дурнева, заслуженного мастера спорта, первого абсолютного рекордсмена мира того заслуживает. Колоритных размеров, прекрасный рассказчик, всегда веселый, благорасположенный и приветливый независимо кто перед ним, юный спортсмен или именитый ветеран. Без чувства зазнайства, хотя преувеличить по-охотничьи, это «святое». Много и плодотворно работал в качестве тренера на Кубе и в Латинской Америке. Был вхож к Фиделю Кастро, вместе охотились и «дегустировали» напитки…

Меня Данилыч, всем испано-говорящим делегациям, представлял тирадой на испанском языке, из которой только одно слово «директор», я мог разобрать. Явно повышая мой статус в глазах присутствующих.
«Как, почему, это нечестно, Смельчинскому третья серия, неспортивно» - возмущался португалец. Похоже, что я у него, после Адама стал «врагом» номер два, а может и один.

Гневное лицо южанина, сразу приобрело приветливое выражение, как только Дурнев перевел мои слова: «На какой площадке синьор хочет стрельнуть третью серию?» Расстались друзьями.

Немного отклонюсь на «бытовую» тему. В те годы впервые появилась фанта и кока-кола, в баре столовой стрельбища установили аппараты для разлива закордонных напитков. Разливали «газировку» в фирменные стаканы и стоила она, если память не изменяет подороже, чем наш лимонад и дюшес. Но стендовый комплекс буквально «купался» в иноземных напитках. За сувенир, мишень-тарелочку, на площадки тащили фанту и колу, булочки и конфеты для девушек-операторов площадок. На такой товарообмен, конечно в разумных пределах, я «глаза закрывал».

Помню, мой первый наставник заслуженный тренер РСФСР Поляков Михаил Иванович попросил как сувенир пару тарелочек. Сразу выполнить его просьбу не удалось, работа не дала. Сидел на трибуне Михаил Иванович, наблюдая соревнования, своим печальным видом, как бы говоря, а ведь был он раньше у меня любимым учеником. Нет, не забыл я своего тренера, аккуратно завернув в бумагу 10 мишеней пяти цветов, с извинением за задержку, выполнил его просьбу, как обязательное задание.

Стендовая стрельба красивый вид спорта, взмывает в небо яркая мишень, выстрел и разлетающиеся в разные стороны осколки тарелочки. Мне всегда казалось, что чисто внешне упражнение «круг» выглядит эффектнее чем «траншея», стрельба со вскидкой ружья в плечо, дуплеты. Но когда на стрельбище Динамо впервые пришлось наблюдать за стрельбой с высоты трибун, именно классика - «Trap» воспринималась с большим интересом.

Прозвучал последний выстрел соревнований, переполненные трибуны вмиг опустели. Зрители наперегонки, не обращая внимания, на предостерегающие окрики немногочисленной милиции, бросились в поле за неразбитыми тарелочками – сувенирами от стрельбища Динамо.

Для меня предолимпийская неделя закончилась с некоторыми материальными потерями. Помните, где-то в первой трети статьи, я говорил о гаечных ключах. Так вот, на период проведения соревнований, работников стендового комплекса «попросили» из их рабочих кабинетов, где на это время расположились комитетчики. Съехали наши доблестные органы, не забыв прихватить импортные ключики и мои джинсы, так опрометчиво оставленные в собственном письменном столе.

Прозвучали «фанфары» в честь победителей Открытой Спартакиады, но страсти вокруг предолимпийской недели не утихали. Федерация стендовой стрельбы Италии (утверждать на 100% чья федерация и название самой организации не могу, да это и не важно) подала протест по поводу пригодности стендового комплекса к проведению предстоящих олимпийских игр. Основание протеста: полет правой мишени (ММ №13) и полет левой мишени (ММ №3) с соседней площадки, при установки максимальных углов полета 45 градусов, пересекаются в зоне стрельбы, создавая помехи для спортсмена.

Конечно такая ситуация теоретически возникнуть могла достаточно редко. Должны совпасть: не только установки ММ, практически одновременная подача мишеней с соседних площадок и «ноты» подачи тарелочек. Но учитывая цену одного промаха на Олимпиаде, часто разделяющего место на пьедестале и место во втором десятке, серьезность протеста уже не выглядела абсурдом.

Следует признать, стендовый комплекс, проектировщики, скорее всего отталкиваясь от технического задания, «запихнули» в тесную зону между еловым лесом и проездом к трехсотметровому тиру. Впереди был земляной вал от старого тира 50 м, что визуальной помехой не было, но вместе со стеной леса создавало «акустический мешок», который усложнял работу операторам траншейного стенда – часто срабатывали микрофоны от выстрелов на соседней площадке.

А для стрелка такая ситуация может обернуться «катастрофой». Первым, кто обратил на это внимание, был представитель немецкой фирмы Хари, намучившийся с настройкой микрофонов на двух ближних к лесу площадках: «Россия большая, а места для стенда не нашлось».

Решили эту проблему «по-русски», подручными материалами, с помощью поролона от упаковки мебели, придали микрофонам направленность восприятия звука, что помогло без особых проблем провести Спартакиаду и Кубок СССР, но уже ближе к решающим соревнованиям, как было сказано выше, акустическую систему пришлось поменять.

Но вернемся к протестным заявлениям, решение которых было возложено на Покровского Николая Дмитриевича. Даже в те годы, будучи далеко не молодым человеком, он выделялся своей респектабельной внешностью, поражая, а иногда обескураживая собеседника интеллигентной манерой поведения и культурой речи. При этом, не позволяя, чтобы у его оппонента или слушателя, хоть на миг, проскочило чувство ущербности, он не возвышался над собеседниками, а «поднимал» их до своего уровня.

До сих пор с улыбкой и чувством некоторого злорадства, вспоминаю ситуацию, когда вновь назначенный, буквально перед олимпиадой, директор Стрельбища Пономаренко, до этого скандально удаленный от руководства женской сборной по стендовой стрельбе, по натуре интриган и просто человек нехороший и злопамятный, не давал Покровскому пропуск въезда на территорию стрельбища. Хоть в этом стараясь немного ущемить своего бывшего руководителя, пусть пешком пройдется.

Черная волга подъезжает к воротам проходной. Николай Дмитриевич, жестом руки, при обворожительной улыбке, какой-то смеси удивлено-ласкового лица Ширвинда и приветственной степенности королевы Елизаветы, описывает в воздухе замысловатую фигуру. Вахтерша, бросается к воротам, и не переставая кивать голой и постоянно здороваясь распахивает их, не обращая внимание на отсутствие пропуска на лобовом стекле машины.

Сегодня, по прошествии стольких лет, думаю, не будет страшным преступлением, если открою «тайну», как происходила инспекция, международного представителя стрелковой федерации, олимпийских объектов стрельбы по тарелочкам.

Установили, под контролем проверяющего, соответствующие ММ, по градуировке на станине, на 45 градусов. Как только комиссия покинула траншею, углы «подправили» примерно до 35 градусов. Заключение международной экспертизы: траектории мишеней пересекаются за зоной возможного поражения и практически негативного влияния на стрельбу не оказывают. Затем по десятку тарелочек расколотили проверяющие, покорив всех присутствующих техникой стрельбы и хорошими результатами. Закончилось все мероприятие, по привычной схеме - обедом в столовой стрельбища.

Знал ли Н.Д. Покровский или только догадывался о моих задумках, с переустановкой углов ММ, можно только гадать. Во всяком случае, последнее препятствие к проведению Олимпийских стрельб на Динамо было успешно пройдено.

Стендовый комплекс, как только был введен в эксплуатацию, сразу стал пользоваться необычайной популярностью у различных делегаций, посещавших строительство стрельбища. Первым делом их вели на стенд, затем приходилось делать пару показательных выстрелов, после чего уже по рангу, один или два «туриста» пробовали разбить тарелочку.

Особенно доставали наши «специалисты», постоянно пытавшиеся «ревизировать» устройство и оборудования площадок, давать «полезные», даже при всем желание невыполнимые советы. С умным видом соваться не в свое дело, а получив холодный прием, с нескрываемым возмущением, старались найти способ как-нибудь тебе напакостить. Вот здесь и выручала перевернутая балка, о которой я упоминал в начале рассказа, как о строительной ошибке.

Очередной «зловредный» посетитель, безапелляционно заявляя, если он не посмотрит, как установлены ММ в траншее, без его «наставлений», мы не справимся. Как «радушный» хозяин, пропускаю «гостя» первым, «забываю» предупредить, что впереди злополучная балка. В зависимости от воспитания, через секунду по траншее раздается набор матерных словосочетаний или более приличных выражений. «Консультация» быстро заканчивается, разбитым лбом, недобрыми словами в адрес строителей и необходимостью наклейки мягкой резины на жесткий бетон.

Отдельно хочется рассказать о посещении стенда в тот период главой МВД Н.А. Щелоковым, в те времена, практически вторым лицом страны. Сумятица на стрельбище началась с утра, на мой вопрос что происходит? Ждем персону, выше которой у нас пока не было. Скорее всего, будет стрелять на стенде. К обеду у стендовых площадок «набилось» ментовских машин. По молодости, с годами понимая, что тогда это было ненужной бравадой, на команду убрать мою машину подальше от стенда, грубовато ответил: «Здесь моя зона ответственности, приказывать будете на дороге».

Николай Анисимович приехал с молодым парнем, оба о стрельбе по тарелочкам имели весьма отдаленное представление. Но потихоньку дела стали налаживаться, видимо мои советы пошли на пользу. В пределах пятидесяти процентных попаданий, без дуплетов, освоили круг, немного постреляли с укороченной дистанции на траншее. Впрочем, думаю, что читателей мало интересует спортивные успехи всесильного министра.

Куда интереснее, как держал себя Щелоков на людях. Возможно, мы все были для него «мусором», но более скромного и уважительного отношения, к работникам стенда, мне среди прочего начальства встречать не приходилось. Похоже, коммунисты тех годов умели держать себя с простыми людьми.

Но чинопочитание, достигшее в наши дни беспредельной отметки, и тогда было в чиновничьей крови. Все случилось во время перерыва в стрельбе. Для этого «события» дирекцией стрельбища был накрыт стол в павильоне стендового комплекса, видимо не только в милицейской среде это особая честь, выпить с высшим начальством, тем более с министром. Николай Анисимович пригласил (хотя уместнее было бы, поманил, учитывая последующую реакцию приглашенного) к столу пожилого полковника.

Седовласый офицер, сидевший в отдалении на трибуне, рванул с места столь энергично и с такой скоростью, что у всех присутствовавшим было два выбора, расхохотаться или подивиться физ.подготовкой в советской милиции.

До самой Олимпиады я «не дотянул», нарастающий конфликт с новым директором Стрельбища Динамо Пономаренко, приобрел уже нелицеприятную форму, открытого противостояния и мы расстались.
Что следует расценить, как великую удачу, возможность снова продолжить «общение» со стендовой стрельбой, в качестве тренера спортивной школы, переживать и радоваться успехам своих учеников, изредка проверяя свои стрелковые навыки на соревнованиях, лишь городского или областного масштаба, без малейшего чувства утраты.