Холостой выстрел

В статье «Борис, ты не прав!» («РОГ» № 26), Анатолий Азаров указывает на ошибочность моего утверждения, что расклинивающие усилия крупных дробин в чоке больше, чем у мелких. Такая же будто бы ошибка допущена и Э.В. Штейнгольдом.

 

Не стал бы я отвечать на реплику Азарова по этому частному вопросу, если бы это касалось одного меня. Но поскольку в своей заметке я обращался к книге известного оружиеведа, то не хочу, чтобы даже у небольшого количества читателей-охотников остался в памяти случай ошибки, якобы допущенной Э. В.Штейнгольдом.

Вот что пишет Азаров: «Как раз наоборот. У мелкой дроби расклинивающее действие больше, а у крупной меньше. Ведь площадь соприкосновения с каналом ствола у большего количества мелких дробинок больше, чем у небольшого количества крупных. Трение у мелкой дроби будет выше». Не могу согласиться с Анатолием.

Во-первых, площадь контакта с внутренней стенкой ствола у одной крупной дробины очевидно будет превышать площадь контакта аналогичной дробины малого диаметра из-за различия в кривизне шаровой поверхности этих дробин. Поэтому общая площадь контакта, видимо, не будет, заметно отличаться для крупной и мелкой дроби.

А во-вторых, и это главное, сила трения, как известно, напрямую зависит от силы нормального давления (Fтр=КтрN). В данном случае сила нормального давления (N) складывается из расклинивающих усилий. И если для крупной дроби они больше, то, соответственно, и сила нормального давления будет больше, а следовательно, и величина силы трения (другими словами — сопротивление движению) для крупной дроби будет больше, чем для мелкой. На что и указывает Штейнгольд в своей книге «Все об охотничьем ружье» (М., 1978. С. 98), обосновывая этот факт экспериментальными результатами.

Кроме того, со времен Л.П.Сабанеева известно, что полные чоки ухудшают бой ружья крупной дробью (без применения какого-либо контейнера). Не говоря уж об усиленных чоках, которые вообще не рекомендуется применять для крупной дроби, а тем более картечи.

Такой результат является прямым следствием действия высоких расклинивающих усилий между дробинами, которые с одной стороны приводят к сильной деформации крупных дробин в стволе, а с другой в момент вылета дроби из ствола сообщают дробинам ускорения, направленные в стороны от оси ствола.

Проще говоря, вместо сгущения дробового снопа от воздействия чокового сужения оба вышеназванных фактора (сильная деформация дробин и ускорения) снижают эффективность работы чока и приводят к рассеиванию дробового снопа. Для мелкой дроби усиленные чоки только увеличивают кучность дробового выстрела.

Полагаю, что эти эффекты связаны с плотностью упаковки дроби различного диаметра. Двигаясь по стволу, снаряд дроби в «динамике» постоянно перестраивается. Более «жестко» это происходит в снарядном входе и в чоковом сужении. При таком перестроении дробины стараются вклиниться в «свободные» места. У крупной дроби плотность упаковки меньше (т.е. между дробинами больше свободного пространства), а величина импульса дробины, равная произведению массы на скорость, больше (из-за большей массы крупной дробины).

Поэтому и эффект расклинивания, а следовательно, и величина расклинивающих усилий, возникающих между дробинами и передающихся в конце концов на стенку ствола, для крупной дроби будет больше, чем для мелкой. Отсюда, я думаю, и появилось для крупной дроби понятие «согласованной». Т. е. дроби с наибольшей плотностью упаковки для конкретного дульного сужения. Применяя такую дробь, мы сглаживаем эффект расклинивающего действия крупной дроби и улучшаем качество выстрела. Но тем не менее не достигаем такой же эффективности действия чока, как для мелкой дроби.

Если эти доводы не убедят Анатолия в его ошибке, то советую внимательнее перечитать книгу Э.В. Штейнгольда, а потом мысленно представить себе картину, происходящую в снарядном входе и чоковом сужении своего ружья при выстреле из него картечью, заряженной насыпью в латунную гильзу. Стрелять в реальных условиях такими патронами не советую.

В своей заметке А. Азаров пишет: «Критиковать других по всяким мелочам — дело бесперспективное». На это отвечу: во-первых, мелочь мелочи рознь, а во-вторых, еще более бесперспективными, на мой взгляд, являются попытки голословной критики чьих-либо утверждений, а тем более основ внутренней баллистики дробового выстрела. А. Азаров на такую попытку решился. Еще в античные времена было замечено: «Каждому человеку свойственно ошибаться, но отстаивать свои ошибки свойственно только неразумному человеку». Уверен, что А. Азаров к ним не относится.

Надеюсь быть правильно понятым Анатолием. Если в некоторых местах был излишне резок, то резкость эта обусловлена единственным поводом исправить ошибку и защитить авторитет Э.В. Штейнгольда.

Из архива редакции