Охота с норными на Кубани

Дмитрий Белицкий, охотовед Калининского района, пригласил нас на охоту с таксами, чтобы проверить трубы в чеках старой рисовой системы. С одной стороны трубы – шлюз с заслонкой, с другой – открытый вход. Через них вода попадает из центрального питающего канала в оросительный канал с двух сторон самих рисовых чеков.

Для удобства полива чеки разрабатывались площадью не более десяти гектаров. Со временем уже не было необходимости давать «миллион тонн кубанского риса», рисовая система пришла в негодность, и сейчас в основном культивируют здесь озимые зерновые и кукурузу.

Трубы асбестовые, длиной не более двенадцати метров, сухие и теплые, удобные для жилища шакалов, лисиц и енотовидных собак. На прошлой охоте из такой трубы с трудом вытащили Диминого эстонского гончего Буяна, загнавшего туда енота. Вот Дмитрий, пригласив нас, и решил, наверное, ему отомстить. А у меня не было видеоматериала охоты с таксой на норного зверя по трубам. Так что наши интересы совпали.

Вот и первая труба. Вход расположен внутри заросшего травой и камышом канала, зализан зверем, и с двух сторон, сверху вниз, к нему ведут хорошо вытоптанные тропы. Михаил Хилько, запуская Тану Миси, произносит:

– Дима, будь готов к выстрелу, у этой собаки размен с лисицей в три секунды. Не зевай.
Однако через полминуты собака выходит – зверя нет.

– Переходим по системе дальше, – подзывая собаку, говорит Михаил. – Здесь труба на трубе, все равно найдем.

Но проверяем еще с десяток труб – никого, хотя звери их активно посещают: к входам набиты тропы. Погодка – загляденье для такой охоты. Крепкий морозец и колючий ветер не дают расслабиться. От такого кайфа лица и руки у всех красные.

С видеокамерой приходится работать деревянными пальцами. Переходим через центральный канал по льду к другой системе. Рядом с камышами на озимой просматривается хорошо вытоптанная звериная тропа, на которой мы обнаруживаем енотовый туалет – много старого и свежего помета.

– Звери здесь где-то рядом, найдем, – успокаивает нас Дима. – Впереди будет труба, из которой мой фокстерьер в прошлом году вытащил двух енотов, там будет точно.

Действительно, вход в трубу зализан, издалека видно, что труба жилая. Дмитрий с ружьем на изготовку и я с видеокамерой становимся к выходу из трубы, Михаил запускает таксу. Тут же доносится лай собаки и «кэрканье» енота, последний выскакивает и моментально исчезает в траве вправо по каналу.

Дмитрий не успевает даже поднять ружье, и енот благополучно скрывается. Собака продолжает работать по второму зверю и поджимает его ко входу – видно, разменялась с ним. Показывается хвост. Ухватившись за него, Михаил вытаскивает енота наверх. Тана Миси выскакивает следом.

Есть один! Беременная самка! Решаем выпустить ее – пусть живет. Подвязываем собаку. Да, хорош самец! Бросил самку и сбежал. Ну конечно! Своя рубашка ближе к телу. Ничего, далеко не уйдет! Сейчас пройдем дальше по системе, найдем его.

Проверяем две следующие трубы – пусто. Видно, хорошо он разогнался. Находим его только в третьей трубе. Я включаю фонарь. Енот сидит в середине трубы и «косит лиловым глазом». Михаил решает притравить по нему свою годовалую суку – жесткошерстную таксу Гертруду.

Пока он бежит к машине менять собак, я спокойно снимаю зверя в его убежище. Затем мы общими усилиями и с поощрениями уговариваем Геру войти в трубу, из которой спустя несколько секунд доносятся несколько хрипловатое облаивание и «кэрканье». Собака работает без перемолчек, делает броски, но енот остается на месте.

– Живьем брать демона! Он нам нужен для проведения притравок молодых собак на искусственной норе.

Решено вытащить енота, накрутив его шерсть на проволоку. Есть такой способ у кубанских охотников. Они берут метров десять-двенадцать мягкой, не стальной, шестимиллиметровой проволоки, запускают ее в трубу, плотно накручивают на нее шерсть зверя и затем вытаскивают его живого наружу.

Лучше когда труба с тупиком, зверь в него забивается, сидит на месте и позволяет себя закрутить. Михаил однажды таким способом вытащил лисицу за язык, накрутив его на проволоку. Затем проволоку раскручивают «обратно» и зверя определяют куда надо.

Вот и на нашей трубе Дмитрий с Михаилом направляют и закручивают проволоку.

– Вас можно нанимать чистить канализацию, – говорю им. – Будете востребованными.

В течение получаса «сантехники» крутят и гоняют проволоку по трубе, но у них ничего не получается: енот бегает по трубе, не дает накрутить шерсть. Тогда решаем с другой стороны трубы подвязать рюкзак, набитый травой и как шомполом выдавить енота вместе с собакой. Дмитрий впихивает и направляет рюкзак в трубу, Михаил с другой стороны подтягивает потихоньку проволоку.

Показывается хвост енота,мы его сразу вытаскиваем. Это наш знакомый самец. Вылезает и собака. Держа енота за хвост, Михаил притравливает Гертруду. Ей это необходимо и никак не повредит, пока еще слабовата она для охоты. Енота мы запихиваем в рюкзак и возвращаемся к машине. Гертруда с гордым видом семенит на поводке рядом.

На следующий день мы с Михаилом решаем пройтись по старым лесополосам погонять зайцев, сезон заканчивается, а мы зайчатину еще не пробовали. По рассказам стариков-охотников, много зайца они поднимали на полях возле хутора Незаймановский, в самом углу района, и встречались им довольно-таки крупные экземпляры.

Заяц-русак в это время года на дневку предпочитает ложиться в старой, с проплешинами травы, глубокой пахоте и в лесополосах, заросших терном и ежевикой. Лежит плотно, ты чуть ли не наступаешь на него ногой.

Договариваемся, что Михаил, чтобы не пропустить зверя, со своими таксами будет чесать лесополосу, а я заеду вперед. Бывает так, что заяц, да и лисица тоже, не выходят в поле, а бегут по лесополосе вперед. Впереди, на перекрестке старых лесополос, я устанавливаю видеокамеру на штатив, жду зайца. Настроение под стать погодке, хорошее. И вдруг звонок – Михаил вызывает к себе. Подъезжаю.

– Иду по краю, – рассказывает он, – таксы чешут лесополосу, ищут зайцев. Но ты же сам знаешь, что такое таксы. Это до первой норы. И вот она, первая нора. Обе собаки заскочили туда.

Через минуту выходит Тана Миси. Сажаем ее в ящик и в машину. Пусть Брунхильда поработает. Нора старая, на четыре отнорка. Один похож на барсучий вход в нору: наверху подстилка для просушки с характерным земляным валиком и достаточным выгребом земли из норы.

Второй явно лисий, узкий, с лисьим следом на грунте. И в отдалении еще два – полуразрушенных, засыпанных землей. Скорее, эту нору барсук использовал как времянку, подчистил ее, но потом нашел другую и на зимовку ушел туда. Или его уже успели забрать.

Ползаем по земле, прослушиваем, не можем определить место работы собаки. Или нанесенный ветром грунт плохо пропускает звуки, или очень глубоко. В одном месте Михаил прослушивает лай работающей собаки, стук. Но затем опять тишина. Я тоже ничего не определяю.

Решаем перекусить. Может, за это время молодая сука выйдет? И запустим в нору более опытную Тану Миси. Вообще же работа собаки непонятна. Такого у нас еще не было. Меняем собаку. Михаил в том же самом месте прослушивает стук. Решаем открывать здесь нору. Отмечаем на земле форму шурфа и начинаем копать. Углубляемся на метр. Тишина. Ничего не слышно.

Из норы появляется Тана Миси. Пасть забита землей с лисьей шерстью. Меняем собак, запускаем Брунхильду. Она заходит в нору и почти сразу же выскакивает. Или зверь закопался, или она его не нашла. Михаил уже жалеет, что не взял Шайтана – тот бы быстро разобрался с этими лисами.

Решаем оставить зверя, убрать такс и пройтись по зайчику, ведь мы и приехали сюда ради него. Однако Михаил, посомневавшись немного, решает запустить в нору Тану Миси еще раз. Он уверен в своих собаках, не могут они просто так сидеть в норе, тем более что шурф почти выкопан. Стоя внизу шурфа, Михаил прослушивает стук и возню собаки.

Прокопав еще штык, открывает нору и вытаскивает Тану Миси. Я убираю ее в ящик. В проеме норы виден ободранный хвост лисицы. Лопатой убираем и очищаем землю вокруг, затем Миша вытягивает за хвост крупного лисовина. Он мертв, но еще теплый. Расчищаем нору, и Михаил вытаскивает лисичку, тоже «готовую». Запускаем другую собаку.

Теперь пусто, никого, можно зарывать шурф. Выносим зверей на край лесополосы и даем возможность потрепать их собакам – пусть у них закрепится результат охоты. Получилось, наверное, так: когда обе собаки вошли в нору, лисицы от страха забились в узкий тупик и задохнулись там. Собаки пытались их вытянуть, ободрали у самца всю шерсть на хвосте, и все практически без лая, поэтому и показали такую непонятную работу.

– Да, Миша, хорошо, что ты был уверен в своих собаках, – говорю ему. – Открыл нору и обнаружил лис, а так бы мы ушли не солоно хлебавши и зверя бы почем зря загубили.

Откровенно говоря, такса должна лисицу выгонять из норы под выстрел, ее надо стрелять, а не копать». А в целом и так хорошо. Жалко только, что опять без зайца пришлось возвращаться домой.