К слову сказать, места эти знаменитые, так как административно-территориальные границы Даниловского района соседствуют с районом, названным в честь великого русского поэта Н.А. Некрасова. А связано это с тем, что на этой территории находилась родовая усадьба Грешнево, в которой будущий поэт провел свое детство.
Являясь страстным поклонником охоты с легавой собакой, Николай Алексеевич исходил с ружьем и своими четвероногими питомцами вдоль и поперек места, не только окружавшие Грешнево, но и далеко за его пределами. Все это вселяло надежду на то, что, может быть, и в местах наших охот когда-то ступала нога великого поэта и охотника. Уж очень хотелось верить в то, что так оно и было!
Перебирая в памяти еще не успевшие «остыть» охоты, на ум пришел забавный случай, произошедший на охоте с подсадной.
…Зарождающееся апрельское утро я встречал в шалаше на начавшем уже спадать разливе реки Касть. Снег в полях полностью сошел, температура воздуха с каждым днем становилась все выше и выше, отчего река начала входить в берега, постепенно принимая свои привычные очертания.
Выпущенная на воду подсадная после непродолжительного купания и чистки перьев принялась за привычную работу. Вдруг утка зашлась в страстной осадке, и почти сразу же в стороне от нее послышался легкий шлепок о воду. Через несколько секунд оттуда донеслось довольно мелодичное «трещание», говорившее о том, что на плес приводнился селезень чирка-трескунка.
Как ни старался я рассмотреть его на воде из бойницы своего шалаша, но плохая видимость не позволяла мне сделать это. А вскоре чирок, обиженный холодным отношением к своей персоне со стороны подсадной, сорвался с воды и, «протрещав» на прощание, растворился в предрассветных сумерках.
Сзади, над полем, уже вовсю начали токовые полеты чибисы, оглашавшие округу своим заунывным писком. Со всех сторон стало доноситься тетеревиное бормотание. А вот уже и заливистая песня жаворонка стала вплетаться в распевающийся птичий хор.
Все ярче и ярче разгоралась на востоке оранжевая заря. И вот над ломаным изгибом дальнего леса брызнули первые лучи восходящего солнца, преобразив все вокруг. Заркая осадка подсадной заставила меня отвлечься от созерцания сказочных красот зарождающегося дня и вернуться в мир охоты. Через окошко шалаша я заметил, как под противоположным берегом реки в затопленный тальник подсел кряковый селезень. Устроившись поудобнее в шалаше с ружьем наизготовку, я ждал подлета зеленоголового красавца к подсадной утке.
Неожиданно в стороне под другим берегом реки раздался шумный всплеск, заставивший селезня почти вертикально сорваться из затопленных кустарников с испуганным «жвяканьем». Подсадная послала вдогонку улетающему кавалеру звонкую осадку, но напуганный селезень никак не отреагировал на ее призыв, и вскоре и вовсе исчез из поля зрения.
«Что случилось? Кто смог так напугать селезня?» – промелькнуло у меня в голове. Прильнув к бойнице шалаша, я увидел источник шума, коим оказалась лосиха, наполовину уже вошедшая в воду. Спустя несколько секунд горбоносая лосиная голова, разрезая воду, поперек течения достаточно быстро приблизилась к берегу.
Выйдя из воды, она шумно отряхнулась, превратив многочисленные брызги в заискрившуюся на солнце россыпь бриллиантов. Насторожив уши, лосиха осмотрелась по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, грациозной рысцой направилась в мою сторону.
Через редкие просветы в стенке шалаша мне было неудобно наблюдать за ней, поэтому я был вынужден высунуть голову наружу через вход в мой схрон. Движение в шалаше не осталось незамеченным для дикого зверя. Моментально развернувшись, лосиха все той же рысцой, не меняя скорости бега, направилась в обратном направлении. А вскоре куртина белоствольных берез скрыла грациозного зверя от моего взора, как бы его и не было вовсе.
Не успело еще успокоиться от увиденного учащенно бьющееся сердце, как на противоположном от меня берегу появилось новое действующее лицо разыгравшегося спектакля – молодой лось-бык. Походив по берегу взад-вперед, лось, не желая оставаться в одиночестве, остановился, и после недолгих раздумываний робко стал заходить в реку, постепенно погружаясь в воду.
Когда же речное дно исчезло под его копытами, по-видимому, не имеющий еще достаточных навыков в преодолении водных преград, молодой бык стал хаотично бить ногами по воде, высоко выбрасывая их вперед и поднимая фонтаны брызг. Чем выше он выбрасывал ноги вверх, тем выше возносилась его голова над поверх-ностью воды.
Но вот, похоже, его ноги коснулись дна. С сильно вздымающимися боками бык вышел на берег. Отряхнувшись по-собачьи несколько раз, он постоял немного с опущенной головой, отдыхая от речной переправы, после чего, неожиданно взбрыкнув, рысью направился маршрутом, каким шла лосиха.
Нежданные гости убежали, давая мне возможность продолжить охоту с подсадной. Был ли я в обиде на лосей за то, что по их вине улетел потревоженный кряковый селезень? Да конечно же нет! Селезни еще будут, а вот такие встречи случаются не часто, но именно поэтому они становятся настоящим украшением охот, делающих их памятными на многие годы.
Комментарии (0)