Своя ноша не тянет

История эта давняя. Она передается из уст в уста в семье Рябовых вот уже около века. Хвост ее тянется в далекую Ургу – маленькое селение на берегу Арала. Но, увы, сейчас там ни моря, ни поселка. Только песок, верблюжья колючка да лихой ветер… А тогда в Урге жили уральские казаки, потомственные рыболовы и охотники. В те годы рыбы в воде и дичи в тугаях было немеряно.

Однажды братья Рябовы Иван и Алексей отправились охотиться на кабанов. Хлопцы молодые, крепкие, азартные. Однако охотниками они были еще неопытными. Полдня пробродили впустую по тропинкам, ноги стерли «от пяток до ушей», но зверя так и не добыли. Следы встречались, деревца с редкими белесыми почесами попадались, а сами чушки – нет.

Зато на одной из тугайных полян братьев ждала настоящая удача. Вся поляна была словно перепахана, а посередине в луже крови валялся огромный поверженный секач. От вывороченных синих внутренностей вверх карабкался слабый парок. Кусачий ноябрьский морозец особенно «подчеркивал» его.

Верная примета – туша свежая! В это время года между матерыми кабанами случались частые поединки. Вот братья и подумали, что один из них в такой борьбе и поплатился жизнью.

Иван и Алексей, потеряв всякую осторожность, принялись охотничьими ножами вырезать лучшие куски. И все равно какое-то тревожное чувство не покидало хлопцев: казалось, кто-то невидимый зорко наблюдает за ними из-за кустов. Охотники время от времени оглядывались по сторонам, но вокруг никого не было. Тишина. Только две вороны в небе сумасшедше каркали и падали, заламывая крылья, над тростниками.
Братья наполнили мясом брезентовые рюкзаки, а остатки засыпали палой листвой, чтобы назавтра вернуться сюда на рассвете. Затем они взвалили добычу на плечи и направились было домой. Но, пройдя с два десятка шагов, Иван нерешительно остановился.

– Алексей, – сказал он, – там еще осталась… целая лопатка. Может, и ее прихватим?..
– Тяжело будет, не дотащим, – брат смахнул со лба капельки пота.
– Что ты! Своя ноша не тянет! А то к утру от кабана может ничего не остаться. «Золотые собаки» слопают (так Иван шутя называл шакалов).

Братья вернулись. Опустили рюкзаки и ружья на сухую траву, снова склонились с ножами над кабаном…
И тут редкие тростники впереди чуть колыхнулись. Иван и Алексей подняли головы на шорох. В просветах мелькнул огнисто-полосатый бок незнакомого зверя, который остановился, нервно хлестнул хвостом и сердито прорычал. Сверкнули вершковые клыки.

– Не тронь! – послышалось в угрожающем рыке.
– Спасайся! – в голос крикнули братья и, побросав ножи, кинулись в сторону проселочной колеи.

Дома Иван и Алексей подробно рассказали о случившемся отцу Евлампию Кузьмичу Рябову, старому охотнику.
Он внимательно выслушал сыновей и пожурил:

– Братцы, считайте, что вы родились на свет второй раз. Этот кабан принадлежал тигру, был добыт им в честном поединке. А вы позарились на чужое добро.
Алексей укоризненно глянул на брата и передразнил:
– Лопатка… Своя ноша не тянет… Не жадничал бы и дотянули…

Наутро братья с отцом Евлампием Кузьмичом, прихватив охотничьих собак, отправились в тугаи.
Как и следовало ожидать, от секача ничего не осталось. На поляне валялись только лоскуты от рюкзаков, ружья и ножи да следы «золотых собак», слегка припорошенные снегом.