Под занавес уходящего года

До встречи Нового года оставалось 12 дней. Конечно, хотелось выбраться на охоту по зайцу. Но, по правде сказать, погода для охоты стояла не совсем подходящая, а точнее, просто скверная. Здравый смысл подсказывал с выездом повременить и дождаться момента, когда спадут морозы, а землю укроет свежевыпавший снег. Так-то оно так, но где вы видели, уважаемый читатель, охотников, которые всегда руководствуются только здравым смыслом! Так было и на этот раз.

Мой давнишний друг и сподвижник по охотничьим скитаниям Иван предложил в предпоследние выходные уходящего года поехать за зайцами в Ивановскую область к его свояку – Алексею Дементьеву. После короткого совещания мы выразили готовность. А я на всякий случай взял на понедельник припасенный отгул.

На востоке уже появились алые разводы, когда мы въехали в деревню, где нас ждал Алексей. Он стоял возле ладного домика, принадлежащего его дальней родственнице – бабе Кате. Занесли вещи в избу, познакомились с хозяйкой – приветливой, добродушной старушкой, сразу предложившей нам попить чайку с вареньем. Однако мы отказались, так как сразу отбывали в намеченный район охоты.

На улице было не менее тридцати градусов, наст под ногами скрипел так, что шаги слышались за версту. Ни о каком троплении русаков, конечно, не могло быть и речи, поэтому мы приняли единственно правильное решение – охотиться на зайцев нагоном.

Это когда в местах предполагаемых заячьих дневок – в заросших кустарником да бурьяном оврагах, в небольших лиственных лесах-колках (по-местному – курменях), на путях вероятного выхода зверя – оставляют одного или, если позволяют условия, двух охотников, а остальные пытаются выставить зверя на стрелковую линию.

В первом острове леса, довольно приличном по площади, Алексею удалось поднять и выгнать в поле зайца. Он даже успел узреть его. Вот только вышел русак из острова в стороне от нас с Иваном, и нам даже перевидеть его не удалось.

Следующий нагон решили сделать в курмене, окруженном со всех сторон заснеженным озимым полем. Если заяц ночью жировал на нем, то, вероятнее всего он и на дневку залег в этих зарослях. На номер отправился я, а мои напарники выдвинулись нагонять зверя. В этот раз охотникам удалось выставить зайца на стрелковую линию, только вот от меня он вышел в поле за пределами ружейного выстрела. А русак был хорош! Красавец, да и только!

Короток зимний день! Предавшись полностью охоте, мы не заметили, как солнце склонилось над линией горизонта. Первый день охоты подошел к концу. «Русак в угодьях есть, шанс его добыть у нас был, а что не смогли им воспользоваться – так это извините!» – с такими мыслями мы направились в сторону дома.
Вскоре впереди показались приветливые деревенские огоньки. Печной дым струился над белыми крышами изб. В сумеречном небе к желтому диску луны, вышедшей на ночную вахту, одна за другой присоединялись звездочки. Заснеженные деревья и кусты приобретали силуэты невиданных зверей и сказочных чудовищ. Райская тишина царила кругом, и только изредка лениво взлаивающая дворняжка на краю деревни тревожила ее.

Нас ждал настоящий охотничий ужин. Хлебосольная хозяйка выставила на стол рассыпчатую картошечку, соленые грибочки, квашеную капусточку с добавленным в нее репчатым луком, сдобренную ароматным растительным маслом, нарезанное ломтиками сало, привезенную из Москвы бочковую селедку, хрустящие соленые огурчики…

Хорошо спится в теплой избе после дневного пребывания на морозе и сытного ужина! Однако едва в окнах забрезжил рассвет, мы уже были на ногах. Плотно позавтракав и напившись чаю с вареньем, вышли на улицу. Зарождающийся день обещал быть солнечным и морозным. Следуя к месту охоты, Алексей предложил еще раз проверить курмень, в котором вчера подняли пару русаков. И снова я выдвинулся на стрелковую линию, а друзья ушли нагонять зверя.

Заняв место на краю колка, недалеко от заснеженной заячьей тропы, выходящей в поле, я замер на номере. Вскоре в морозном воздухе послышались голоса друзей. Прошло совсем немного времени, когда я перевел взгляд в сторону и… Мелькая между деревьями, по заячьей тропе ковылял матерый русак. Развернувшись корпусом в его сторону, я выждал несколько секунд и, едва косой достиг опушки курменя, быстро вскинул ружье.

В этот момент снег под моими ногами скрипнул, и русак, сделав гигантский прыжок-скидку в сторону, бросился в мелоча, сбивая с низкорослых деревьев и травы кружевной иней. Я накрыл стволами мелькающие заячьи уши и нажал на спуск. Глухо ухнул выстрел – и вскоре я уже держал в вытянутой руке за упругие задние лапы матерого русака. Его шерстка искрилась на солнце от мелких снежинок, осевших на ней.

Последний день нашей охоты на ивановской земле закончился раньше обычного, так как нам с Иваном нужно было ехать домой. По дороге к месту охоты мы увидели лису, пересекавшую наш путь метрах в двухстах от нас. Выбежав в поле, она осмотрелась и трусцой направилась в тот курмень, в котором я добыл русака. Выждав некоторое время, Иван предложил: «Иди на вчерашнее место, вдруг и сегодня повезет».
И вот я снова на знакомом месте.

Рядом на снегу вчерашняя стреляная гильза, покрытая налетом изморози. Послышались голоса кричан. Не делая резких движений, я медленно повел головой по сторонам и вздрогнул. Желтым языком пламени метнулась из-за кустов рыжая лиса. Подгоняемая криками загонщиков, она на махах понеслась через поляну, разбрасывая в стороны искрящийся на солнце снег.

Ружье молниеносно вскинулось к плечу, и, как только мушка обогнала зверя, палец тут же нажал спусковой крючок. Глухо прогремел выстрел, от которого плутовка перекувыркнулась через голову и распласталась на снегу. Испарина покрыла мой лоб, а сердце от переизбытка чувств готово было сигануть из груди.

Добытый зверь оказался молодой лисичкой с отменным выкуневшим мехом. Что и говорить – знатный трофей пришелся на мою долю!