Вальдшнеп над лосиной «столовой»

Когда вспоминаю последнюю охоту на вальдшнепа, то на ум невольно приходит поговорка «Не было бы счастья, да несчастье помогло», хотя особого несчастья и не случилось. Однако все по порядку.

Собрались ехать в одно из подмосковных охотничьих хозяйств вчетвером. Но в последний момент Андрей П., известный автор двух популярных книг по современной экономике, попросил его не ждать, так как мог задержаться по причине подготовки к телевизионному шоу с его участием.

Так и получилось. Он добрался до охотхозяйства на своей машине, когда мы уже собрались ехать на тягу. Конечно, пересел к нам – не ехать же вчетвером на двух машинах.
Пишу об этих, казалось бы малозначительных, обстоятельствах, потому что они, как висящее в классической пьесе на стенке ружье, потом обязательно «выстрелят».
На известное нам по прежним охотам место, где можно было ожидать неплохую тягу, приехали за полчаса до захода солнца. От базы удалились примерно на десять километров. Я остановился на первой же понравившейся полянке, мои друзья пошли дальше. Когда их чавкающие по сырой земле шаги затихли вдали, осмотрелся вокруг внимательнее. Окружавшие поляну кусты показались какими-то странными, как будто «причесанными». А обнаружив на поляне тут и там россыпи лосиных «орешков», понял, что так их обрезали лоси. Я оказался в настоящей «столовой» лосей. Посредине этой столовой и устроился на рюкзаке, точнее на сидушке, приделанной к рюкзаку. Очень удобная штука, особенно когда тебе за восемьдесят.

Постепенно стал затихать хор дроздов и зарянок. Тихонько журчал ручеек, вытекавший из доживавшего последние дни снега, что лежал в затененных местах. Давно знакомая картина по любимой уже в течение полувека охоте.

Невольно стали вспоминаться прежние охоты на вальдшнепа. Особенно те, что были в пензенский период моей жизни в шестидесятые годы прошлого века. Тогда мы с моим охотничьим наставником Германом Слесаревым умудрялись не пропустить ни одного дня из тех десяти, на которые открывалась весенняя охота. После работы успевали облачиться в охотничьи костюмы, отъехать на мотоцикле Германа километров за сорок от города и еще с полчаса ждать начала тяги. А она там, на зарастающей порубке рядом с высокоствольным лесом, была прекрасная. Сейчас в это трудно поверить, но вальдшнепы летели так часто, что у меня нагревался ствол курковой тулки, с которой начинал охотиться. Правда, большого ущерба живой природе тогда не наносил, ибо мазал довольно часто. И так было до тех пор, пока, уже вернувшись в Москву, не прочитал небольшую заметку Э. Келера «Патроны на бекаса» в журнале «Охота и охотничье хозяйство» № 6 за 1985 год. Думаю, что следует напомнить о ней тем охотникам, которым приходится стрелять мелкой дробью значительно чаще, чем пулями, и которые сами снаряжают патроны. Создается впечатление, что заметка Келера прошла почти незамеченной, так как в большинстве справочников по-прежнему рекомендуется для уменьшения кучности старый и, как мне кажется, неэффективный способ разделения дробового заряда картонными прокладками.

Напомню, что Келер рекомендует снаряжать патрон обычным способом, но только дробь надо разделить войлочной прокладкой толщиной 6-7 мм. Сначала на несколько уменьшенный войлочный пыж и картонную прокладку засыпается около 5/6 частей дроби, затем кладется войлочная прокладка или разрезанный пополам войлочный пыж и засыпается остальная дробь. В результате площадь равномерной осыпи увеличивается вдвое. Когда я стал стрелять такими патронами, то промахов случалось значительно меньше. Правда, и стрелять удавалось все реже, – таких тяг, как под Пензой, не было больше и в помине.

Вспомнил и замечательного охотничьего писателя из города Кузнецка Пензенской области Анвяра Бикмуллина, очень любившего охоту на вальдшнепа и много о ней писавшего. Будь он жив, подтвердил бы, что в пензенских краях каких-то полсотни лет тому назад были такие тяги вальдшнепа, какие и не снились современным охотникам.
Но вот вдали стали раздаваться редкие выстрелы, которые и прервали мои воспоминания, – не прозевать бы вальдшнепа.

Тем более что неумолимо сгущались сумерки. Несколько вальдшнепов пролетело вне выстрела, но вот наконец летит и на меня, прямо над лосинной «столовой». Стреляю и не могу понять, упал ли вальдшнеп или нырнул за куст и полетел дальше. Поиски, несмотря на сильный фонарь, ничего не дали. Да и искать было уже некогда – послышались голоса моих возвращавшихся спутников. Втроем они добыли одного вальдшнепа.

Пошли к машине, а когда уселись, то оказалось, что завести ее невозможно. Водитель перед выходом на тягу заблокировал включение мотора своего «Лексуса», а необходимый для разблокирования ключ забыл на базе. Закономерный результат рассеянности, свойственной большим ученым. А наш водитель был именно таким, руководил крупным научным коллективом и уже давно защитил докторскую диссертацию. Выход один, идти пешком за ключом. В этот безрадостный поход отправился Андрей, чтобы потом на своей машине привезти злополучный ключ, и сын водителя, знавший, где искать ключ.

Ровно два часа мы ждали спасения, но это ожидание не было тягостным, нам было о чем поговорить, а в редких паузах слушали хорошую музыку.
Когда вернулись на базу, было уже далеко за полночь. Однако наше позднее возвращение не осталось не замеченным одним из егерей и вызвало у него большие подозрения. Что они там так долго делали? Не иначе как завалили лося и разделывали его. Утром он доложил о своих подозрениях начальнику охотхозяйства и получил команду взять с собой еще двух егерей и отправиться на место нашей охоты поискать следы преступления, что и было сделано. Конечно, ничего подозрительно обнаружить они не могли, но зато нашли вальдшнепа и, узнав, где я стоял, вручили его мне. В результате домой я вернулся не с пустыми руками, что было очень кстати. В тот день приехала в гости любимая внучка, и я смог угостить ее королевской дичью.