Меньшее зло

Уважаемый Валентин Бодунков со свойственной ему категоричностью и безапелляционностью обрушился на охотничьи общества в своей статье «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь» («РОГ» № 19, 2012). И знаете, я с ним полностью согласен.

Валентин Бодунков абсолютно прав, когда говорит, что «объединения охотников разделены на два противоположных лагеря – штатных работников и рядовых членов. Доходы первых – это расходы вторых». Кто может это опровергнуть? Но я бы не говорил обо всех штатных работниках. Ну вот егерь, работающий за 5000 рублей в месяц, он чем виноват, что один день охоты на вальдшнепа стоит 400 рублей?

Конечно, и он думает, как отщипнуть деньжат у приезжих охотников. Но к этому его толкает нищета. И не его вина, что он вынужден изыскивать способы, чтобы поиметь немного денег на пропитание. Но егерь получает деньги за что-то: что-то он делает для охотника, а охотник ему платит. А за что получают деньги «выборные» руководители общественных организаций?

Охотничьи общества, если говорить современным языком, являются акционерными обществами. Мы, охотники, финансируем это предприятие, а председатели охотобществ – это поставленные нами менеджеры (да простит меня великодушный читатель за использование этого слова!), которым мы платим зарплату за эффективное управление.

Но это все в идеале. А что на самом деле? Выборы руководителя общественной организации происходят формально, руководитель охотобщества не отчитывается перед электоратом, в большинстве случаев. Формализм, формализм…

Опять же Валентин Бодунков абсолютно прав в том, что модели западноевропейского типа неприменимы в русском охотничьем хозяйстве: «Поэтому предлагаю впредь западноевропейский ''кафтан'' ведения охотничьего хозяйства на ''российские плечи'' не натягивать». Почему?

Так сложилось исторически, что охота в Западной Европе была уделом знати, и простые люди были ограничены в правах охоты. На Руси же охота до недавнего времени (в исторической перспективе) была общедоступна, и только в последнее время, благодаря охотобществам, стала требовать определенного набора документов.

Мысль, что охотобщества в советский период были подконтрольны государству и действовали от имени этого государства, поэтому и имели право на составление протоколов, я как-то высказывал в одной из статей. Именно поэтому, пока охотобщества не станут общественно-государственными организациями, их работники не могут составлять протоколы и проводить другие репрессивные действия или, как это названо в ФЗ «О полиции», «меры государственного принуждения». А вот работники частных охотхозяйств никогда не должны иметь таких прав!

Я во всем с Бодунковым в общем-то согласен. А какова альтернатива?

Как я понял, Валентин предлагает американскую модель, когда собственник охотничьих ресурсов (государство) занимается охраной и воспроизводством. Великолепно! Я обеими руками «за». Но только сам этот собственник отнюдь не жаждет этим заниматься. Он хочет диктовать правила и пожинать плоды, т.е. налоги. Конечно, нынешним намного интересней раздать все угодья частникам и забыть про них – живи себе и только налоги собирай. Естественно, что общественные объединения охотников не нужны нынешней власти – слишком много хлопот.

Поймите, Валентин, ну не хочет, не хочет нынешнее руководство государства заниматься охотничьим хозяйством! Нет у него такого желания. И что нам теперь делать? Как заставить государство выполнять свои обязанности? Разогнать охотобщества, что уже тихой сапой делается, отдать все угодья частникам и почивать на лаврах – вот чего хочет государство. И государственный охотничий билет – это шаг, направленный против общественных организаций, а отнюдь не на установление государственной монополии на животный мир.

Несомненно, что охотничьи общества в современном виде никому не нужны. В создавшейся обстановке, они должны отстаивать интересы охотников перед властными структурами, руководствоваться в своих действиях решениями большинства членов общества, все решения принимать на общих собраниях и т.д. Но этого в большинстве случаев нет.

И нужны ли нам такие охотобщества и их руководители? Естественно, нет! Но если мы откажемся от охотобществ, то кто займет их место? Частник. И где мы будем охотиться? В общедоступных угодьях? Но если люди типа владимирского Анфимова займут места в руководстве, то тогда и в общедоступные угодья не сунешься. Да и в общедоступных угодьях дичи не будет, потому, что никто там не собирается заниматься ее разведением – государству это не нужно.

И что нам делать, уважаемый Валентин? Покинуть охотобщества и привести их к уничтожению? Так этого и добивается нынешняя власть. Оставаться в этих охотобществах, платить взносы и молчать в тряпочку? Это не выход. Подавляющее большинство руководителей охотобществ относятся к руководителям старого типа, ждущих указивки сверху. Но это время прошло. Теперь надо ждать указивок снизу, от общего собрания членов общества. А вот к этому-то они и не готовы. Они все еще надеются на депутатов ГД! Смешно. Будто бы они переделают ФЗ «Об охоте...»!

Разрушить охотобщества просто, а что дальше, Валентин? Ружье в сейф? Штык в землю? Меня это не устраивает. Только общественные объединения могут влиять на нынешнюю власть. Чем больше людей в этом объединении, тем быстрее и лучше власть их слышит. Конечно, особо хорошо нынешняя власть слышит тех, у кого денег много, но и крупные объединения граждан слышит, только хуже.

Вы, Валентин, пытались зажечь своим пламенем членов своего охотколлектива? Вы пытались что-то изменить в своем обществе?

Как я уже сказал, я не сторонник современных охотобществ. Да, необходима их перестройка, изменение ориентиров, методов работы, целей. Для этого они, охотобщества, и нужны – чтобы было что перестраивать. Да, необходима и новая организация охотобществ. Да и партия охотников не помешала бы (и эту идею я так же уже высказывал). Но это все завтра. А сегодня я готовлюсь к осенней охоте и готов отдать 1000–1500 рублей за сезон.

Правда, непонятно за что, но другого выхода у меня нет. Эти деньги я заплачу в своем охотобществе, потому что в другом с меня сдерут в десятеро. За примером далеко ходить не надо.

А вот когда объединение охотобществ заставит государство вести охотничье хозяйство на американский манер, или когда партия охотников придет к власти и приведет своего президента, когда государство займется охраной и разведением дичи в интересах своих граждан – вот тогда я прекращу платить взносы в охотобщество и первым скажу, что в них больше нет надобности.

Но когда это будет?