Охота, которой не было

Серега Огородников — он же «Огород», крепкий, квадратный, семь на восемь восемь на семь мужичина, габаритов и мощи трелевочного трактора, в конце семидесятых годов сам построил это зимовье.

Приволок за тридцать километров, через четыре перевала и пять ключей железную сварную печку, два топора, двуручную пилу, посуду — все, что необходимо в тайге нормальному уссурийскому промышленнику.

Изба получилась стандартной, три на четыре метра, без сеней, как это и повелось на теплом Дальнем Востоке.  

 Сегодня расстояние от избы до ближайшей лесовозной дороги сократилось до семи километров, но все равно это было довольно далеко для большинства шального и опасного люда — поселковых шишкарей, искателей женьшеня — панцуйщиков, сборщиков металла и многих других праздных людей, рыщущих по тайге в теплое время за быстрым и не очень трудным рублем.  

— Всякий раз душа не на месте, пока не дойдешь, — проговорил Огород, увидев острую крышу зимовья с перевала на Вангоу. — Или медведь разворотил, или наркоман какой все же добрался и спичку кинул. Вот так — идешь-идешь, припас тащишь, а тут — нету ничего…  

— Да в порядке все, Огород, — хмыкнул постоянный напарник Валя Малиновский, которого неизвестно почему звали Зямой, высокий худой малый. Как и Огород, Зяма уже десять лет был без работы, кормила его только тайга — мясной и пушной промысел зимой и женьшень с элеутерококком летом.  

По дороге с перевала Огород подошел к гигантскому ильму, пошарил в зияющем дупле и вытащил три развернутых на всю длину болотных сапога. В каждом из них хранилось по ружью, брякали патроны.  

Через два часа посуда и консервы были извлечены из схронов, на печи хлопотал чайник, стол украсили корейские закуски, которые им всучила какая-то из бесчисленных родственниц Цоцика, а также бутылка водки.  

— А «тигры» до нас не доберутся? Следы с дороги неплохо видать, — побеспокоился Зяма. Стоял ноябрь, но снега было немного — по щиколотку. Настоящие снегопады приходят позже.  

— Инспекция? Не, эти не пойдут. Во-первых, для них все, что дальше ста метров от машины, уже «далеко». Во-вторых, они знают, что взять с нас нечего — особенно сейчас, в начале промысла. Они сейчас по лесосекам шакалят, смотрят, что где плохо лежит, — прогудел Огород.  

— Ты лучше про другую тигру думай.  

— Которая полосатая? — поднял глаза от стола Цоцик.  

— Про нее. Следы три раза пересекали, пока шли. Свежие есть. Давно уже здесь не шастала.Предыдущую лесорубы на Стрелке прибили: я следы видел — до дороги дошла, а там — кровавое пятно и шерсть. Погрузили, видно, в «КамАЗ», потом шкуру сняли, кости выварили… Китайцам продали на восточную медицину. Тигра по частям стоит много дороже, чем целиком, мороженая.  

— Да я уже давно не слыхал, чтоб мороженые туши брали — лет семь уже, — согласился Зяма.  

— Я ж говорю — по частям дороже. Но проще в тайге бросить.  

— Вот просто так? — удивился Цоцик.  

— Вот просто так, — утвердительно кивнул Огород. — Вот ты посмотри — убил ты тигру. Дело это не простое, но и не хитрое, особенно, если она сама дуриком тебе на пути попалась. Ну а дальше? Дальше — понятно, ободрать, потом на части разъять, жир, сердце, почки заморозить — у китайцев все это в дело идет. Вытаскиваешь ее дня три из леса. Это если отсюда тащить, — задумался Огород. — Да, дня три, меньше не обернешься. Потом тебе надо промысел бросать, выходить насовсем из леса, искать покупателя, опять же — с оглядкой искать. Вот и считай, сколько ты дней чистых потеряешь — почти месяц. За это время столько зверья можно наколотить, умеючи-то. Те же деньги.  

— Нет, тигру, если увидел, отпускать ни в коем случае не надо, — проговорил Зяма. — Бояться ее тоже не стоит — стреляй по центру, она и падает. Просто, если боишься, когда упала — не подходи. Она и раненая так цапнуть может…  

— Год назад, — загудел Огород, — так и было. Серега Маралев из заповедника стрелял тигру, когда она через дорогу перескакивала. Попал, она прямо на лету развернулась — и к нему. Схватила за плечи, повалила, придавила б, как щенка, но напарник его — как зовут, не помню — подбежал и в голову ей. Хорошо, в Серегу хоть не попал. Потом, правда, много мороки было — в больнице же сразу вопросы начали задавать — кто подрал да почему. Пришлось целую историю сочинять — про медведя белогрудого, который с дерева кинулся. Но ничего, отбрехались.  

— Ну вообще-то много зверей могут помять или покусать, скажем, — сказал Зяма. — Те же медведи дерутся ловко, с большим кабаном даже тигр не связывается. Кроме секача, еще и свинья матерая может много неприятностей наделать, у нее хоть клыков и нет, но зубами-то ой-ей-ей как цапнет. Просто тигра в любом случае сразу драться лезет. Тресь по ней — и она на тебя летит. А летит она быстро…  

— Ну, она и без стрельбы на тебя полететь может, — рассудительно заговорил Огород. — Митя Сивцев на Билимбэ промышлял соболя в том сезоне. Загнал он в угодья «ГАЗ-66» с кунгом и в том кунге жил. Как-то выходит он из этого кунга — а на него из кустов тигра летит! Лапы растопыренные, когти выпущены… Митька не вспомнил, как внутрь запрыгнул, дверь захлопнул, да еще и ручку повернул! Тигра же на двери повисла, побилась-побилась, да так и ушла. Митька потом дня два из кунга не вылезал…  

— А что она на него вызверилась так? Может, раненая была?  

— Может, — откликнулся Огород. — Но думается мне, она просто жрать хотела. Так что, если тигру увидел — в любом случае бей. Теперь посчитаем — выгода оттого что тигры не стало — какова? Зверей она давит — одного в три-четыре дня. Это получается — восемьдесят-сто зверьков за год. Это не все еще. Когда тигрица котят водит, то она их охотиться учит, тоже лишнее берет. Так что «матрац» на твоем участке — это минус много-много зверька, плюс тебя самого схрючить может… Потому мы и бьем его, как только видим, и чаще — даже не забираем. Один такой выстрел нам много-много охот сбережет.  

— Ладно пацана пугать, — сказал Зяма. — Еще по одной — и спать.  

Утро началось задолго до рассвета. Позавтракали плотно — до позднего вечера никто возвращаться не собирался.  

Все взяли оружие: Огород — пожилой кавалерийский карабин, Зяма — двустволку-вертикалку «ТОЗ-34», Цоцику досталась старенькая курковка «ТОЗ-БМ».  

— Первый раз пацан с тобой пойдет, — кивнул Огород Зяме. — И второй тоже. Поглядишь на него, поучишь. Двинете над поймой реки, там кабан на хвоще должен кормиться. А я верхами поскребусь…  

Выход на гребни шел по крутым подъемам, мелкие камни осыпались под сапогами, в некоторых местах приходилось опираться на карабин, как на палку.

Огород поднимался аккуратно, стараясь не ронять вниз камни. Для своих пятидесяти девяти лет и ста двадцати килограммов веса он двигался на редкость бесшумно.
Сейчас надо было решать, что делать.  

Можно было пойти против ветра гребнями сопок, высматривая лежащих по западинкам изюбрей, но в таком случае обратный путь должен был пролегать по долине реки, которой двинулись его компаньоны. Можно было перевалить на другой склон хребта, а потом, на обратном пути, пройти немного верхами… Огород прислонился к изогнутому клену и задумался. Его взгляд, совершенно случайно, мазнул по нарушенному снегу в пяти метрах от того места, где он стоял.

Огород увидел изумительно красивый, похожий на гигантский цветок след гигантской кошки, прошедшей считанные минуты тому назад…  

Тигр был здесь совсем недавно и, возможно, как раз стронулся от шагов человека. Сергей сперва посмотрел в ближайшие кусты — по своему опыту он знал, что от этого хищника можно ждать просто что угодно — даже того, что он будет стоять в тридцати метрах и разглядывать охотника. Шансов на это было совсем немного, но рисковать не хотелось.

Затем поднял бинокль, пытаясь проследить цепочку следов и угадать, откуда пришел зверь. Получалось — как раз из поймы Вангоу. Тигра могли спугнуть его товарищи — и тогда он был совсем недалеко!  

Промысловик подумал о шансах настигнуть и перехватить зверя, хотя расценивал их очень невысоко. В конце концов, Огород решил пройти по следам хотя бы метров триста, в душе чувствуя, что меньше чем через версту он не остановится. Осознавал он и то, что эта верста аукнется провалом в запланированном промысле — шанс увидеть какое-нибудь живье на следу недавно прошедшего тигра очень и очень мал, а начало сезона — едва ли не самое добычливое время для промысловика.

И потратить первый его день на преследование полосатой химеры — мягко говоря, глупо. Но что-то потащило его вперед, шаг за шагом, заставляя внимательно разглядывать каждый метр пути гигантской кошки. При этом Огород не забывал внимательно смотреть вперед и по сторонам, вглядываясь в кусты в свой старенький восьмикратный военный бинокль, обменянный когда-то у советского прапорщика на медвежью желчь.  

Надо сказать, что Огороду уже не раз приходилось убивать тигра. Один раз он просто поймал кошку в петлю из стального троса — как это делают подавляющее большинство уссурийских промысловиков. Тело этого тигра тогда, еще при Советской власти, он оставил в лесу, завалив кустарником. Спроса на шкуры не предвиделось, да и опасное то было дело — случалось огрести пять лет тюрьмы за такое молодечество.

Следующий раз он убил тигра на солонце — сидел, ожидая изюбря. А вышло что-то низкое, похожее на гигантскую змею, ползущую в кустарниках. Огород даже не сообразил, когда его «МЦ-21-12» начал плеваться пулями в сторону этого чудища. Потом стрелок просидел всю ночь на лабазе и спустился, лишь когда совсем рассвело, — углядев меж деревьев белое брюхо раскинувшейся в агонии кошки.  

Долго тогда рассматривал Огород диковинное существо. Положив тигриную голову на колени, он вертел ее так и эдак, словно инопланетное чудовище. По всему получалось, похоже, тигр в отличие от человека по тайге ночью ходит, в темноте себя уверенно чувствует, двигается бесшумно, лапой голову напрочь с плеч снесет.

Долго раздумывал Огород, в чем слабина у зверя, если пулей его не остановить, — и не нашел. Получалось, хоть так, хоть эдак, что тигр и есть царь тайги, если человеку без ружья ходить.  

Огород бы очень удивился, если бы ему сейчас сказать, что двигает им не корысть, не стремление уберечь «своих зверьков» для «своего» же промысла и не чувство мести или самосохранения. Двигал им, без сомнения, самый простой охотничий азарт, чувство атавистическое и потому сильнейшее; и вскипающий адреналин в крови пьянил преследователя сильнее алкоголя.  

Впереди посреди гребня возвышалась россыпь больших камней, едва присыпанных снегом. Когда-то пожар спалил все стоявшие между ними деревья, кроме невесть как уцелевшего разлапистого корейского кедра.  

Следы кошки уходили между камней куда-то к этому великану. Огород приостановился и снял с плеча карабин, мягко отвел назад затвор и бесшумно дослал смерть в патронник.

Много раз ему приходилось видеть, как тигры устраивают свои лежки среди этих каменных развалов на гребнях сопок — и чтобы незаметно подойти нельзя было, и чтобы можно было мгновенно скрыться в лабиринте валунов. Но уже сейчас наверняка стронутый тигр уже махнул на противоположный склон, уходя от докучливого преследователя…  

Между серыми забинтованными снегом боками валунов вдруг засветился рыжий бок зверя!  

Как и тогда, на солонце, Огород не понял, как карабин выстрелил. Вот только что он держал его у груди, даже веревочка была намотана на запястье — ан вот, прыгнул приклад в плечо и рявкнул, как цепная псина на дворе! И еще, и еще раз, но во второй и третий раз промазал-то точно, ибо завизжали пули по камням змеиными рикошетами. А может, и в первый раз промахнулся, но тут уж хочешь не хочешь надо идти проверять… Потому что если тигра ранить чуть-чуть, а не насмерть — промысла им на Вангоу по гроб жизни не будет. Очень злопамятен кошак, не прощает обиды…  

Огород перезарядил карабин, сунул три запасные обоймы по карманам, снял понягу, унял дрожь в сердце и медленно начал обходить каменные развалины. Так положено при стрельбе кошек, да и вообще всего опасного крупного зверя — не знаешь точно, что попал, — попробуй обойти зверя, если нет выходного следа — значит, тяжело раненый сидит он в окладе.  

Огород старался держать расстояние между собой и ближайшими валунами метров около тридцати — чтобы достать его оттуда, тигру понадобится больше трех прыжков. Кроме того, Огород невзлюбил этот кедр — как он ни поверни голову к камням, дерево взгляд будто само притягивает. А ведь именно это дерево на всем развале — вещь самая ему, Огороду, ненужная. Где-то через полчаса закончил Огород обход гривки. Выхода из развалов не было — стало быть, не ошибся карабин, припечатал зверюгу куда надо. И лежит она сейчас между камнями.

А дальше — одно из двух — лежит она битая, но живая и только и ожидает его, Огородова, прихода, чтобы спустить с него его старую шкуру; или вот так, как тогда, на солонце, уже развалилась вверх брюхом, и мелкие снежинки оседают у нее на усах…

Но рассчитывать на это не стоит, так что надо лезть в камни с карабином в руках, что, в общем-то, дело весьма и весьма нежелательное…  

Каждый шаг, приближающий его к валуннику, Огород делал в три приема. Он осматривался, выбирал точку, куда станет ногами, так, чтобы не соскользнули ичиги с камней или ветки, а затем делал этот шаг, не сводя глаз с места самого вероятного появления зверя. Встав на новое место, снова осматривался и снова выбирал, куда стать…  

Добравшись до того просвета, в котором на секунду мелькнул тигр, Огород подавил в себе желание присвистнуть. Крови было много — алой, легочной, и брызнула она по обе стороны следа. Тигр сразу упал, затем встал и несколькими прыжками, забрызгивая все вокруг себя, унесся прочь. Метрах в пятнадцати его след заворачивал за отдельно стоящую скалу и исчезал из виду.  

Огород снова без приязни поглядел на огромный кряжистый кедр. Вот уж откуда видать все вокруг — и самого проклятого кошака, и его, Огородовы, эволюции. Но добраться до него — значит, пройти полсотни метров игры с полосатой смертью; и даже добравшись, на такого крепыша без «кошек» не заберешься. С другой стороны, можно попробовать залезть на какую-нибудь скалу повыше и оглядеться уже оттуда.  

А почему, собственно говоря, не годится вот эта, у подножия которой он стоит уже сейчас? В мягкой обуви забраться на нее можно…  

Скрепя сердце Огород закинул карабин за спину, подтянулся за выступающий край камня и… полетел вниз, заглянувши в желтые яростные глаза распластавшегося на вершине хищника!  

Но пока Огород летел вниз, сорванный с плеча карабин уже делал свое дело. Едва Сергей припечатался спиной к камням, приклад снова ткнулся в плечо и курносый ствол выплюнул свою порцию свинца прямо в лоб свисавшего со скалы тигра. Затем Огород вскочил на ноги и, отбежав в сторону, наблюдал, как труп огромного зверя неторопливо скользит вниз…  

Скорее всего, смертельно раненый хищник сгоряча выскочил на ближайший большой валун и затаился на нем в ожидании противника. Но первый выстрел Огорода был исключительно хорош, и тигр на своем посту просто истек кровью, так что когда его враг буквально полез ему в лапы, у зверя не хватило сил даже шевельнуться.  

— Я ж ему прямо в лицо заглянул, — пробормотал изумленный Огород.  

Огород вернулся за котомкой, присел возле тигра, снова удивляясь неземной ярости его прозрачных глаз. Взял зверя за ноги, с большим усилием протащил его тридцать метров и уложил в расщелину корней старого кедра. Посидел рядом, затем завалил сверху камнями.  

— По-царски похоронил, — сказал тигру Огород. — Неча китайцам твои кости сосать… А все-таки ты мне в тайге на хрен не нужен.

 * * *

— Какая у тебя сегодня охота была? — спросил Зяма входящего в барак Огорода.  

— Какая-какая, — ворчливо ответил Огород, — известное дело, никакая… Не было ничего…

40 000 тигров насчитывалось в Азии около 100 лет назад.

3500–5000 особей составляет вся мировая популяция тигров на 2009 год.  

За 100 лет количество тигров сократилось почти в 10 раз.

ТИГР (ЛАТ. PANTHERA TIGRIS)

Тигр — один из четырех представителей рода пантера (лат. panthera), который относится к подсемейству больших кошек. Слово «тигр» происходит от греческого tigris, восходит к древнеперсидскому (tigri от корня «taig» со значением «острый, быстрый»).  

Ископаемые останки тигров, датируемые периодом от раннего до позднего плейстоцена, известны из Китая, с Суматры и Явы. В Индии, на Алтае, в Сибири и других районах тигры появились лишь в конце плейстоцена.  

Филогенетические данные подтверждают тесные родственные связи между представителями рода panthera и доказывают, что вид тигр отделился от общей предковой линии более чем два миллиона лет назад, намного раньше льва, леопарда и ягуара.

ИСЧЕЗНУВШИЕ ПОДВИДЫ

Туранский, или каспийский тигр. Был распространен в Северном Иране, Юго-Восточном Закавказье и в Средней Азии. По размерам уступал лишь амурскому тигру. Истреблен в 1970 годах.

Яванский тигр обитал на острове Ява. Мелкий подвид. Истреблен в 1980 годах.

Балийский тигр был самым мелким из всех подвидов тигра. Обитал исключительно на острове Бали. Истреблен в 1940 годах.

ТИГРЫ-ЛЮДОЕДЫ

2 октября 1851 года командир Оренбургского корпуса генерал В. А. Перовский докладывает в Петербург члену Государственного совета генерал-адъютанту князю В. А. Долгорукому:  

«Ваше превосходительство! Довожу до Вашего сведения, что исполняющий должность начальника Аральского укрепления майор Дамас в результате ревизии подведомственных ему тер­риторий выявил факты опустошительного нашествия на киргизские аулы тигров, истребляющих не только лошадей и другой скот, но и многих туземцев, которых, как оказалось, съедено было за 1848 и 1849 годы ровным счетом 28 человек! Среди пострадавших значится и комендант форта Кос-Арал, ставший жертвой тигра-каннибала».  

27 февраля 1883 года начальник штаба войск Туркестанского военного округа по просьбе местных жителей приказал устроить облаву на тигров, появившихся между Ташкентом и Чиназом, и истребить опасных хищников. Для этой цели были использованы регулярные воинские части (12-й туркестанский батальон).
По данным Джима Корбета, в южных районах Бенгалии (Индия) за 6 лет (с 1860 по 1866 годы) тигры убили около 4200 человек!  

С 1870 по 1880 годы во всей Индии тигры-людоеды убивали по 800–900 человек ежегодно.  

В 1890 году тигры загрызли в Индии 788 человек, а в 1924 году — «всего» 603 человека. Некоторые тигры снискали известность рекордсменов по этому «промыслу».
Например, кумаонский тигр-людоед (название, как правило, давалось по местности обитания зверя) погубил за четыре года 234 человека!  

Тигр из индийского штата Мадхья-Прадеш имел на  своем счету 267 человеческих жертв!  

Официальных сведений о случаях людоедства амурских тигров на Дальнем Востоке нет.

СОХРАНИВШИЕСЯ ПОДВИДЫ ТИГРОВ

Бенгальские тигры, населяющие полу­остров Индостан, — самый благополучный подвид. В Индии, Бангладеш, Непале, Бирме (Мьянме) и других странах региона насчитывается, по-видимому, несколько тысяч особей.

Малайский тигр встречается исключительно в южной (малазийской) части полу­острова Малакка. Этот подвид был выделен лишь в 2004 году (до того популяция считалась принадлежностью индокитайскому тигру). Последний учет показал наличие 600–800 тигров этого подвида в природе, что делает его третьим по численности среди подвидов тигра, после бенгальского и индокитайского.

В Таиланде и приграничных государствах обитает индокитайский подвид тигра. Популяция этих тигров может достигать 1800 особей.

Суматранский тигр, обитающий в Индонезии (после вымирания балийского и яванского подвидов), отличается самыми мелкими размерами.
В дикой природе их осталось не более пяти сотен.

Амурский тигр — самый крупный из подвидов. В природе около 450–500, большинство из них живет в Приморском крае.