В очередной раз, приехав в гости к племяннице в село Никольское Костромской области, я, как обычно, вечерком пошла навестить соседку Антонину. Слово за слово и Тоня рассказала мне совершенно необычную, почти невероятную историю о своем муже.
Это так взволновало меня, что, возвратясь домой, пересказала ее домочадцам, а теперь хочу поделиться и с читателями.
Борис, будучи страстным рыболовом, исходил с удочкой в руках все ближние и дальние окрестности. Как-то раз, пойдя за грибами, он нашел в почти непроходимой лесной чащобе маленькое лесное озеро, из которого вытекал ручеек. Топкие берега, поросшие кустарником, и крапива в человеческий рост скрывали его от посторонних глаз. Место сразу понравилось и не обмануло ожиданий, когда в следующий раз Борис пришел сюда с удочками. Разумеется, несколько небольших карасиков не ахти какой улов, но разве в этом счастье. Вокруг ни души, тишина, нарушаемая лишь пением птиц да шелестом листьев, идеальные условия, чтобы расслабиться, забыть на время о делах и заботах. С тех пор озеро стало его любимым местом, почти каждый день после работы он спешил сюда на свидание с природой.
В этот раз вечер оказался на удивление теплым и безветренным. Первый же заброс принес неплохого карасика: «Отлично, – подумал Борис, – видно, сегодня будет отменный клев, принесу Антонине рыбки на славную жареху.» Как это часто случается на рыбалке, мысль оказалась роковой, и первая поклевка стала и последней. Ни замена насадки, ни забросы поближе к травке результата не дали. Солнышко припекало, поплавки застыли среди зеркальной глади, и Борис незаметно погрузился в сладкую дрему. Разбудил его громкий всплеск. Спросонья показалось, что кто-то большой прыгнул в воду. Огляделся, поплавки по-прежнему неподвижны, а чуть в стороне от них из расходящихся по воде кругов появилась симпатичная усатая мордочка и с любопытством уставилась на рыболова. Несколько минут человек и зверек в полной неподвижности смотрели друг на друга. Потом зверь дважды громко фыркнул, нырнул и, прежде чем окончательно исчезнуть, на мгновение появился почти рядом с поплавками. «Какая уж тут рыбалка, – подумал Борис, сматывая удочки, – и так не клевало, а тут появился этот зверь, видно, хозяин озера, и последнюю рыбу разогнал.» Уходя, Борис, чтобы задобрить «хозяина», оставил на берегу ломоть ароматного деревенского хлеба, который на ужин положила ему в котомку жена, рядом положил пойманного карася.
Когда на следующий день он пришел на озеро, обсохший, но нетронутый карась лежал на своем месте, а от хлеба не осталось ни единой крошки. На влажном грунте у самой кромки воды были отчетливо видны следы «хозяина». Понятно, хлебушек пришелся по вкусу, а рыба вовсе не нужна.
Неспешно размотав и закинув первую удочку, Борис взялся было за вторую, но тут поплавок дрогнул, заскользил в сторону и решительно ушел под воду. Едва успев схватить удочку, Борис сразу почувствовал сопротивление, подсечка не потребовалась, удилище согнулось в дугу. Очень удивился рыболов, когда после недолгого вываживания на берегу запрыгал здоровенный, почти черный карась граммов под восемьсот. Отправив рыбу в садок, Борис сделал новый заброс и все повторилось, правда, на этот раз карась был поменьше, но уж точно больше двухсот граммов. Довольно долго вторая удочка была не у дел, с одной-то едва успевал управляться. В пылу такой рыбалки Борис не сразу заметил хозяина, который наблюдал за ним, всплыв у противоположного берега. «Здравствуй», – тихонько сказал Борис и сделал полупоклон. Хозяин промолчал, но Борису показалось, что усатая мордочка ответили легким кивком и бесшумно удалилась.
Заметно ослабевший клев продолжался еще с полчаса, а затем вовсе прекратился. В садке к этому времени было около пяти килограммов, и хотя до темна было еще далеко, стало ясно – на сегодня все, норма выполнена. Мысленно поблагодарив хозяина, рыболов, пытаясь еще раз увидеть его, тщательно осмотрел плес, свой и противоположный берег, прошел насколько позволяла плотность берега до изгиба озера, но тщетно, никаких следов. Уходя домой, Борис в знак благодарности оставил на прежнем месте краюху душистого хлеба, кусочек сыра и наполовину очищенное яйцо, а дохлого карася забрал с собой, чтобы выбросить по дороге.
Антонина удивилась столь раннему возвращению мужа, а когда увидела садок с небывалым уловом, аж подпрыгнула, всплеснув руками. Откуда столько рыбы? Слушая рассказ мужа, она недоверчиво улыбалась, и хотя кивала в знак одобрения, до конца в эту историю так и не поверила.
От яйца осталась лишь скорлупа, а хлеб и сыр исчезли полностью. Хозяин как будто ждал прихода Бориса. Всплыв недалеко от берега и дружелюбно пофыркав, он, как бы приветствуя своего знакомого, сделал несколько круговых проплывов вблизи поплавков.
«Здравствуй, здравствуй, приятель, – тихонько проговорил Борис и приветливо помахал рукой. – Ты уж не плавай возле поплавков, дружок, не пугай рыбку...» Ответа не последовало, хозяин нырнул и исчез. «Обиделся», – подумал Борис, но когда у кромки травы противоположного берега появилась «улыбающаяся» усатая мордочка, еще раз помахал ей рукой и сделал полупоклон. На этом свидание закончилось. Борис просидел почти до темна, но хозяина больше не видел. Клев, правда, не такой интенсивный, и на этот раз порадовал рыболова, караси были помельче, зато попались несколько приличных окуней. Садок как и в прошлый раз произвел на Тоню сильное впечатление.
Уходя домой, Борис тщательно собрал все оставшиеся на берегу скорлупки и положил на старом месте угощение в виде сдобной булочки, кусочка хлеба и очищенного яйца.
Дружба Бориса с хозяином день ото дня крепла. Частенько его усатая мордочка появлялась у самого уреза воды и глазки-бусинки ласково смотрели на человека. Дикий зверь настолько привык к Борису, что совершенно его не боялся и порой брал хлеб прямо из рук. Теперь, как только он появлялся на озере, хозяин встречал его радостным пофыркиванием, грациозно плавал, демонстрируя умение бесшумно нырять, а потом, как бы умываясь, потирал мордочку лапками. Уступая просьбам Бориса, хозяин отплывал подальше, чтобы его ныряние рядом с поплавками не мешало рыбалке. Настал момент, когда в один прекрасный день хозяин приплыл не один, а со своей подругой. Та была чуть меньше, посветлей и менее доверчивой, во всяком случае никогда близко не подплывала и лишь издали наблюдала за друзьями.
Дружба эта длилась не один год, уже и соседи по деревне знали о хозяине озера, а как-то раз даже видели его. Правда, при их появлении хозяин неизменно уплывал и лишь изредка поглядывал на них издали. Многие из деревенских проведали про озеро, к которому теперь вела заметная тропинка, пытались ловили рыбу в нем, но никто не мог похвастать уловами. Так, пяток, десяток, редко пятнадцать карасиков, и все.
К концу осени полили затяжные дожди, Борис простудился и больше двух недель не появлялся на озере. Сосед, зашедший навестиь его, между делом сообщил, что видел на берегу озера остатки костра и двух убитых бобров. От этих слов у Бориса потемнело в глазах. На ходу накинув куртку, он помчался к озеру, надеясь, что в крайнем случае это не его друзья. Увиденное потрясло: среди кучи мусора, оставленной заезжими вандалами, лежали его бездыханные любимцы.
Слезы лились ручьем по морщинистому лицу крестьянина, когда он, проклиная браконьеров, хоронил своих друзей. Как только поднялась рука этих негодяев, чтобы стрелять в беззащитных, доверчивых зверьков, зачем им потребовалась смерть этих созданий?
Антонина, разделив его горе, как могла утешала мужа, но тщетно. Борис так переживал потерю друга, что сделался угрюмым, сразу состарился, весь почернел. Этот крепкий, никогда серьезно не болевший сельский мужик, так сокрушался, что вскоре с инфарктом попал в больницу, из которой уже не вышел...
Комментарии (0)