Сегодня мы спускаемся «кучно». Практически не разговариваем. Миша с утра, пока собирали лагерь, прочел нам очаровательную лекцию о пользе голодания и высказался в том духе, что ситуация, в которой мы находимся, поможет нам очистить организм от шлаков. Почему-то это нам энтузиазма не прибавило, и мысли постоянно сбиваются на еду.
После полдня сплава по «лесу» опять по берегам начинаются пустоши, поросшие травой. Река опять ветвится. Деревьев практически нет. Выводки уток, следующих в попутном направлении, по-прежнему многочисленны. Наше отношение к пернатым постепенно меняется. Сначала они нас умиляли, потом стали неразрывной частью пейзажа, не вызывающего особых эмоций, и вот уже в голове формируются устойчивые желания превратить их в еду. С последними лучами солнца выходим к месту, где есть кустарник и ровная коса с остатками выбеленной временем коряги. Разбиваем палатку. Миша делает крохотный костерок для кипячения чая. Мы в очередной раз ставим сети.
За обычным уже чаем с хлебом начинаем опять обсуждать проблему питания. Излагаем Михаилу предложение «замочить утенка», если рыбы не будет. Миша обещает утром выдать ружье и четыре патрона из оставшихся у него девяти…
* * *
Утро четвертого дня ужасно. По-прежнему срывается мелкий, моросящий дождь. Натягиваем сырую одежду, вылезаем из палатки. Ветер пронизывает насквозь. Голодные спазмы сводят желудок. Практически не разговариваем. Идем проверять сеть. В сети две небольшие, сантиметров по 25, худые кунжи. Чистим рыбу. При удалении внутренностей в нос бьет явственный тухлый запах. Кишечник у рыб забит внутренностями мертвых лососей. Две кунжи — это уже кое-что. Однако насытить нас они явно не смогут, поэтому все-таки решаемся стрелять по уткам. Как по заказу, приблизилась утка-каменушка с пятью взрослыми птенцами.
Первый выстрел откинул ее на полметра от утят, развернул и заставил посмотреть на нас с совершеннейшим удивлением. После второго выстрела мы наблюдали кипение воды и отлетание от птицы одного пера. В результате каменушка поднялась в воздух и бодро перелетела под противоположный берег протоки метрах в 50 от нас. Без долгих раздумий оставшиеся два патрона были разряжены по остальным уткам. Первый выстрел был неудачным, второй, наконец, имел результат. Утка стала нашей долгожданной добычей.
Подошел Миша, обозвал нас душегубами, забрал ружье и выдал нам котелок для приготовления утиного бульона. На последних остатках имеющейся на косе коряги мы сварили бульон и ухитрились запечь на примитивной конструкции из ивовых прутьев двух кунж. Бульон и кусочки утки казались волшебными на вкус. А кунжа была отвратительна. Яркие нотки болотного вкуса заставляли есть ее с трудом, однако голодные желудки требовали не обращать внимания на сигналы вкусовых рецепторов. После завтрака мы отчалили очень быстро. Через два часа достигли места, где река снова перестала делиться на протоки и нырнула в лес. Дождь перестал.
Тут у нас снова чуть не случилась аварийная ситуация. Река, упершись в поросшую лесом сопку, резко, почти под прямым углом, вильнула влево. За поворотом был перекат, где скорость течения резко увеличивалась. Но, несмотря на течение, место было очень удобно для переправы, в чем мы воочию убедились: крупный медведь замер, подняв лапу в незаконченном шаге прямо посередине переката и превратился в живое изваяние. Все его внимание поглотила крутящаяся на стремнине лодка Михаила, которая двигалась прямо к нему. Наша лодка была дальше, у «тихого» берега, и приближалась к медведю со стороны его задней полусферы, поэтому нас он, вероятно, пока не видел.
Наш дружный крик: «Миша, медведь!» не смог заглушить шум потока и не произвел ни на кого впечатления. Миша стабилизировал свой «Нырок», вышел из опасной зоны поворота реки и теперь пытался сместиться к нашему берегу. При этом было совершенно ясно, что через несколько секунд врежется в бок или задницу косолапого. Медведь тоже это понял. Он внезапно «оттаял» и двумя гигантскими прыжками вылетел вперед на пологий берег, где, затормозив, немедленно развернулся и очень недобро проводил взглядом удаляющуюся лодку Михаила. В этот момент наша лодка вышла на перекат. Зверь на нас отреагировал красиво — встал в полный рост. Возможность смотреть с дистанции 10 метров на хищное животное без оружия выпадает не часто. Могу сказать, что те несколько секунд, которые мы проплывали мимо медведя, оставили сильное впечатление.
Во второй половине дня мы приплыли к месту впадения крупного притока, который не смогли идентифицировать. Решили встать лагерем именно здесь, поскольку место давало надежду на успешную рыбалку. Вода в основном русле реки была достаточно мутной. А вода притока — кристально чистой. Связка из наших сетей прекрасно встала по границе двух водных потоков. Лагерь разбили быстро, развели костер и высушили вещи. Углубились в лес, придерживаясь притока в качестве ориентира, но за час поисков не обнаружили даже поганок. Впрочем, все оказалось не так уж и плохо — перестановка сети порадовала нас набором упитанных гольцов и прекрасным четырехкилограммовым самцом нерки, еще серебристым, практически без нерестовых изменений.
Михаил, осмотрев улов, к нашему удивлению, от рыбы отказался, сказав, что его организм втянулся в стабильное состояние пониженного потребления пищи. После чего, видимо, чтобы не передумать, налил себе чаю и удалился в палатку. Мы же напекли на прутьях рыбы, что позволило нам лечь спать в прекрасном расположении духа.
* * *
Пятый день отличился сильным ночным похолоданием. Мы вылезли из спальников, зябко ежась. Пока я разжигал костер, Миша и Сергей проверили сети и приволокли десяток гольцов и пару микиж, одна из которых потянула почти на шесть килограммов. При вскрытии в ее желудке мы обнаружили остатки восьми мышей. Вторая микижа была около двух килограммов, но также сожрала трех грызунов. Среди гольцов наконец обнаружился «каменец», который был помещен в пакет, наполненный водой. Похоже, удача начала поворачиваться к нам лицом. Мы неторопливо приготовили обильный рыбный завтрак, после которого отправились дальше. Сергей теперь греб, я же больше созерцал пейзаж и периодически с помощью насоса качал в пакет с «каменцом» воздух.
Еловка опять изменилась. Теперь она спокойно текла в широком русле, не смущая нас какими-либо препятствиями. На этом участке над рекой появились белохвостые орланы. Птицы или сидели на прибрежных ветвях, или неторопливо парили над рекой.
Во второй половине дня мы сместились к берегу, для того чтобы осмотреть впадающий в реку ручей, и в двадцати метрах от себя наткнулись взглядом на табунок гусей. Шесть птиц отдыхали на берегу, совершенно не обращая на нас внимания. Наличие в такой близости шести ленивых упитанных птиц вывело нас из равновесия. Мишина лодка была совсем недалеко. Сергей мощно налег на весла, и нагнали мы ее мгновенно. Сблизившись, начали просить ружье. Однако наш начальник проявил твердость и в выдаче ружья отказал в связи с негодностью боеприпасов. Должен сказать, что до конца дня эти гуси стали практически единственной темой разговоров, позволив обсудить все вопросы их возможного добывания и съедения.
В этот день мы разбили лагерь напротив устья реки Левой — одного из самых крупных притоков реки Еловки. Отсюда открылся прекрасный вид на вулкан Шивелуч, снежная шапка которого отливала розовым в свете заходящего солнца...
* * *
Шестой день. Сергей сообщает, что видел во сне гусей. Миша опять говорит о пользе голодания. Обсуждая эти две актуальные темы, они грузятся в лодку и плывут на другой берег снимать сети. Рыбы в сетях много. Есть даже три «каменца». Двоих живых сажаем в пакет к такому же, как они, «узнику». Погибшая рыба отправляется на анализ. Несколько гольцов отправляем на костер. За завтраком, поскольку место оказалось уловистым на «каменца», решаем продлить здесь рыбалку до завтра. Остаток дня коротаем в лагере. Приводим в порядок записи. Сушим вещи. Опять готовим рыбу. На закате ложимся спать.
* * *
Седьмой день. Ночью были заморозки. У нас опять богатый улов! Но главное — попался живым пятый «каменец». Программа выполнена. После обычного рыбного завтрака пакуемся и отправляемся дальше вниз по реке. Теперь наша цель — как можно скорее выйти к людям.
В этот день плыли мы недолго — около трех часов. И наконец, обогнув очередную сопку, в полукилометре от себя увидели мост. Это деревянное сооружение находится недалеко от устья Еловки и обеспечивает функционирование «лесовозной» дороги. Миша причалил за поворотом под сопкой в маленькой заводи, настояв на том, чтобы мы ночевали в этом месте.
* * *
Следующим утром, стоя у готовых к отплытию «Нырков» с упакованными в них вещами, мы молча допивали чай. Мост и лесовозная дорога по-прежнему были пусты. За все время нашей остановки по ней так никто и не проехал.
Звук вертолета ворвался в эту идиллию неожиданно. Практически одновременно с ним, ниже моста, к реке выскочил МИ-8, «гражданской» окраски. Связи и договоренностей о том, что нас заберут, у нас не было. Тем не менее вертолет начал делать над нами круг, готовясь к посадке. Машина с ювелирной точностью приземлилась у самого берега на небольшой косе чуть выше по течению. Первым из открытой двери вертолета выскочил начальник ключевской инспекции и обратился к Михаилу с монологом, начинающимся словами: «Ты что, Миша? Я вообще-то немного волнуюсь. Вы вроде как через три дня вернуться обещали». Далее он в основном вспоминал наших родственников по материнской линии. Учитывая высокую занятость наших друзей разговором, мы с Сергеем вдвоем погрузили вещи в вертолет.
Между тем их беседа подошла к логическому концу. Миша смог вставить в монолог собеседника вопрос о том, нет ли на борту еды. Термос с чаем и десяток бутербродов с сыром и колбасой нашелся у кого-то из экипажа и был отдан нам для немедленного употребления. Проглотили мы это мгновенно, пока вертолет готовился к взлету и раскручивал винты. Миша, заботясь о нас, повторял только одну фразу: «Ребята, сразу много не ешьте, плохо станет». Мы ели быстро и молча. Плохо нам не стало…
Через двадцать минут мы приземлились в городе Ключи. «Каменцы» были благополучно «препарированы» и заморожены. Из наших продуктовых запасов, хранившихся здесь, был приготовлен хороший ужин. Но больше всего нас порадовал попавшийся нам в руки свежий номер одного из популярных советских журналов, в котором существенное место было уделено статье под названием «Лососевая диета». Несмотря на то что такая диета описывалась в журнале как только что разработанная, три человека гораздо раньше, на практике, смогли подтвердить ее эффективность…
Комментарии (0)